мать или девушка будут подтирать мне зад. Да и с моей массой сделать это для них будет невозможно.
– Мэтт. О боже, Мэтт!
Голова тоже не двигается. Черт. Черт!
Скашиваю до рези глаза. Вот же она – мама. Ее сопение я слышал.
– Не шевелись! Пожалуйста, не шевелись.
По ее щекам бегут не слезы. Это тропический ливень.
– Я должна позвать врача. Я вернусь, скоро вернусь. Обещаю, – у самого выхода. – Только не шевелись!
Она вылетает из палаты, едва не снося дверь. Я же остаюсь сам с собой, один на один. Пока не озвучен диагноз, рассчитываю свои силы, волю. Я не смогу жить овощем или недееспособным. Дело не в мелких радостях жизни, вроде вечерней прогулки, секса. Я не смогу прожить ничего не делая в этой жизни. Привязав к себе родственников. Не смогу. Но и не смогу все завершить… Сейчас.
Всплывает «Малышка на миллион». Нет-нет-нет. Стой. Не торопись. Узнай детали. Ради всего святого – узнай детали! И хоть ты далеко не самый прилежный христианин, просто дыши. Вдох. Выдох.
Так лучше, Мэтт, чувствуешь?
Обычно в разговорах с самим собой я обращался к себе «парень», «мужик». Сейчас приятельское общение не сработает. Нужно что-то более глубокое, заботливое.
В открывшуюся дверь входит врач. Носит усы в дань современной моде. Из него бы вышел неплохой шериф. Внешне уж точно. Пытаюсь понять, что у него на уме. С чем он пришел. Неужели удивление?
– Ха! Мэтт! Вы только посмотрите! – он обращается к моей матери, которая семенит за ним. – Все благодаря вашим молитвам.
Мама не слушает его. Не может оторвать от меня глаз. Меня же интересует врач-шериф.
– Итак, Мэтт, как самочувствие?
– Ну-у-у… я жив, – сиплю.
– Конечно, жив. По-другому и быть не может. Правда, мисс Новак?
Она не отвечает. Плачет, уткнувшись в плечо доктору.
– Какие-то боли присутствуют? – одной рукой он обнимает плачущую мать, другой держит планшетку для сбора анамнеза. Писать ему нечем.
– Я не чувствую конечностей. Не могу ничем пошевелить.
– Это пройдет, не сомневайся. Вы попали в знатную передрягу. И, кстати, мои поздравления: сегодня ты вышел из десятидневной комы.
Мои глаза расширяются.
– Наверняка тебе будет что рассказать своим друзьям и знакомым. Люди любят истории с того света.
Врачи – особая каста людей со специфическим чувством юмора.
– Перечень твоих травм внушителен: переломы, переломы, переломы, в том числе позвоночника – именно поэтому у тебя сейчас проблемы со связью с телом, но все это пройдет, уверяю. Мы потрудились на славу. Про мелочи, вроде порванных связок, молчу. Ну и главное…
Мама берет доктора за руку. Смотрит на него, будто передает мысли взглядом.
– Понимаю, вы хотите побыть с сыном. Я зайду позже.
Он кивает мне и направляется к выходу. Его халат развивается как плащ супергероя.
Мама пододвигает стул ближе к койке, чтобы я мог ее видеть.
– Авария? – спрашиваю