прожитым днем “болтики” и “гаечки” нашего организма разбалтываются на каменистой дороге жизни…»
Записав очередную порцию «размышлизмов», как в шутку называл Анатолий Петрович свои записки, он бережно укладывал амбарную книгу в ящик письменного стола, который запирал на ключ – до следующего «вдохновения». Думая о своих «болячках», он приходил к неутешительным выводам. Испокон веков человечество боготворило лекарей, конечно, хороших. И сегодня люди этой профессии самые нужные. Они продлевают нам жизнь. Но вот загадка: почему в России хорошие лекари, как правило, – иностранцы? Так повелось еще со времен Петра Алексеевича. И сегодня самые серьезные операции предпочитают делать за границей. На родной земле то врачей толковых не хватает, то лекарств, то медицинского оборудования, то еще каких-то «пустяков». Вроде бы государство и денег на содержание больниц и поликлиник не жалеет, но врачи в основном пишут, а не лечат. Проверят давление, послушают сердце, легкие. Всё занесут в карточку – подробно, обстоятельно, словно для прокурора. А болезнь, что же? Или сама отстанет от больного, или, как говорится, – не судьба. Бывают, конечно, чудеса, когда врач помогает. Бывают. Но редко. На то они и чудеса.
Но если есть деньги, любой слабый здоровьем россиянин мечтает попасть на лечение в другие страны. Чаще всего в Германию. Особенно в нынешние времена, когда многое в российской жизни упростилось. Народная власть, установившаяся, казалось, на века, добровольно сложила с себя ответственные полномочия и ввязалась в новый передел собственности. Всеразрушающий ветер перемен стремительно пронесся над великой страной и опрокинул многие, казалось, незыблемые устои. Запели новые песни, написали новые книги, стали дружить с американцами, а вчерашние союзники стали врагами. Появились новые слова, новые понятия, то, что раньше было стыдным и недопустимым, стало весьма доходным делом. Открылись возможности заработать деньги и ездить в любую страну мира, белый свет повидать, здоровье поправить.
Славится медициной Израиль, маленький клочок земли, известный эпицентр, кажется, всех трагических событий истории со времен Ветхого Завета. Что притягивало людей в пустыню Негев, в предгорья Иудеи и Самарии, известно им одним, но то, что в этой стране всегда прекрасно лечили, это бесспорно. Знали об этом века назад, знают и сейчас.
Жена была непреклонна: Анатолию Петровичу нужно ехать в Израиль, тамошние врачи с болезнями мужа обязательно справятся. Он со своей любимой половинкой спорить не стал. Невозможно спорить с женщиной, с которой прожил вместе пятьдесят лет. Жена за эти годы стала настоящим домашним врачом, лечила детей и внуков, а о лекарствах знала порой больше, чем дорогостоящий профессиональный эскулап.
Февральский Израиль похож на сентябрьскую Рязань или Кострому в щемящую сердце пору нежного бабьего лета. Разноцветная листва еще не покинула деревья, хотя часть ее хрупким шуршащим покрывалом уже опустилась на газоны. Солнце теплое, ласковое, не