хорошо, – по-свойски сказала Мария Федоровна. – Тогда подписываем договор и по рукам!
Раньше Мария Федоровна была очень приветливой дамочкой, но чем больше она становилась бабусей, тем больше в ней просыпалась и развивалась коммерческая жилка. Она буквально шла на запах денег, поэтому ездила теперь по курортам и ни в чем не нуждалась. У нее даже дед был, сорокалетний. Он тоже любил ездить с ней по курортам, и она возила его с собой как аксессуар.
– Приятного проживания! – улыбнулась теть Маша винировой улыбкой, когда договор был подписан и быстро удалилась, оставив за собой терпкий след дорогих духов.
«Их зовут одинаково, – сказал про себя Джем. – И обе они неприятные, терпеть не могу это имя – Ма-ша, – процедил он».
***
Джем долго ходил по квартире туда-сюда, понимая, что прибраться рано или поздно придется. Наваленный хлам посреди этого жилья вводил его в ступор. Он думал, что придется или спать на полу, или купить новый матрас, потому что на том, что лежал на кровати, спать было нельзя. Это было нечто ужасное, безобразное, с торчащими пружинами и загаженное неизвестно какими пятнами неизвестно какого происхождения.
«Вот это срач! Вот это срач! – неизбежно повторял он». Причем было не понятно, толи он испытывает восхищение этим срачем, толи неописуемый ужас, ведь чтобы так засрать квартиру надо было очень постараться. Конечно, Джему хотелось предаться унынию и пострадать из-за несложившихся отношений с Марусей, ведь это было легче, чем прибраться в этом неуютном и новом его месте обитания.
С кислой миной он засучил рукава и начал выносить мусор. Один пакет, второй, третий. «Ну ничего, – говорил он сам себе, – зато пока выношу мусор, получше изучу окрестности». Где-то к ночи он вынес последний пакет с мусором и даже подумал о том, чтобы зайти в магазин и купить чего-нибудь вкусного, чтобы отпраздновать новоселье, но сил уже не было. Поэтому он направил свои стопы обратно в свое жилице, принял душ, а потом взялся за телефон. Звонков и сообщений от Маруси не было. «Терпит, – заключил он, совершенно не понимая, ну как она с ее-то стервозностью не смогла не написать ему ни слова».
Джем огляделся по сторонам. Было скучно. Он встал и подошел к холодильнику, открыл его. Там было и пусто, и скучно. Потом он закрыл и открыл его снова. Ничего не поменялась. Джем попытался лечь на пол, но было непривычно лежать просто так на полу. А матрас он уже выкинул. «Буду спать на стуле, – решил он и сел на стул». И опять было неудобно, некомфортно. И жрать было нечего. Он стал шарить по полкам в надежде, что прежние жильцы могли оставить хотя бы каких-нибудь макарон, но ничего не нашел. Все было пусто.
Однако его внимание привлек лежащий на столе телефон, который вдруг зазвонил от его взгляда, и этот звонок был с неизвестного номера.
«А, очухалась! – произнес он с нескрываемым оптимизмом. – Еще и звонит с неизвестного номера, – пренебрежительно сказал он». Джем взял трубку и с силой ответил:
– Ну, – сказал он с подчеркнутым неуважением, – чего хочешь?
Джем