руками.
– Я могу использовать те же баллы Академического оценочного теста[43] и сварганить новое эссе о написании романов в Нью-Йорке. Неужели ты думаешь, что меня не захотят принять в Оберлин?
Тетя Лалана искоса взглянула на Дарси и уставилась в окно.
– Любой колледж с радостью заполучит юное дарование, но родителей больше нет рядом, чтобы водить тебя за ручку. Тебе не хватает ответственности.
– Точно, – Дарси в знак согласия подняла собственный стакан. – Спасибо, что мне доверяешь. Обещаю не делать таких ошибок.
– Уверена, ты нас еще удивишь, – произнесла Лалана и улыбнулась.
Они чокнулись, и Дарси задумалась, что именно имела в виду тетя.
Глава 14
– В глухих местах проще увидеть призрачные здания, – заявила Минди. – А еще ночью.
– Из-за темноты?
– Нет. Потому что рядом не так много живности.
Я сжалась, пытаясь сохранить тепло.
– Вот как нас называют! Ведь это звучит как домашняя живность.
– У тебя есть идея получше? – спросила Минди.
– Как насчет людей?
– Призраки тоже люди.
– Ясно, – сказала я. – Но для мертвых есть нормальное слово – «призраки». Живые люди – просто люди.
– Ты ведешь себя как расистка.
– Прости меня за то, что я пока не умерла.
Я не впервые шутила подобным образом, но в ответ получала лишь невразумительное бурчание. Из-за угла показался бегун, направляющийся к нам навстречу, и мы замолчали. Минди знала, что я не люблю, когда мы разговариваем в присутствии «живых людей».
Слегка кивнув мне, бегун пропыхтел мимо. Было за полночь, и мы с Минди ушли по меньшей мере за милю от дома. Раньше я сохраняла спокойствие при виде незнакомцев, но теперь моя жизнь полностью переменилась, и я слегка напряглась.
Если быть честной, меня бросило в дрожь. Я мысленно посмотрела на себя со стороны: вся в черном, с капюшоном на голове, руки глубоко в карманах… Ничего себе зрелище! Я покосилась на Минди и решила ее кое о чем спросить. Наступила, наверное, самая холодная ночь за всю зиму, и когда я обращалась к своей невидимой подружке, изо рта вырывался пар.
– Что здесь находилось, когда это заброшенное место… было живым?
– Школа. Ее снесли сразу после нашего переезда сюда. Сейчас тут куча сломанных грузовиков и ржавых школьных автобусов, вроде той коробки в шкафу у Анны, куда она кидает хлам и забывает о нем, – Минди замерла, – но, должно быть, школу помнит много живности.
Она уставилась на высокую ограду, которая тянулась вдоль противоположной стороны улицы. Ее мелкая сетка отражала уличный свет, на металл опирался самодельный дощатый забор. Поверху спиралью вились поблескивающие колючки.
– Видишь? – спросила Минди.
– Что? Колючую проволоку, через которую надо перелезать?
– Нет, далеко за ней!
Я прищурилась, вглядываясь в темень, но различила лишь проржавевшие желтые крыши школьных автобусов.
– Извини…
– Здесь, – произнесла Минди и