Гарик Сукачев будет лишен прав?» – «Нет, не в курсе, – отвечаю. – Я не знаю, что он нарушил, но, возможно, он будет лишен прав». – «Гарик Сукачев будет лишен прав?! Да вы что?!» При всем уважении к творчеству музыканта такое отношение корреспондента мне совершенно непонятно. Хоть ты Сукачев, хоть Асафьев – закон для всех один.
«Жук еще тот, – снова отметил про себя Александр Борисович. – Напортачил, а теперь прикрывается высокими принципами. Хорошо, если все же обошлось без взятки. Но как знать?»
– Ладно, давайте вернемся к существу вопроса. Вам лично ничего не показалось подозрительным или хотя бы достойным внимания в этом деле?
– Настолько, чтобы его продолжать, ничего. Хотя странности кое-какие были несомненно.
– А именно? – Турецкий рад был любым странностям.
– В нашем городе около шестисот очагов аварийности, как инспектора называют участки, на которых в течение года происходит более трех ДТП со смертельным исходом, – издалека начал свой рассказ Ландырев. – Понятно, что потенциально опасны любые перекрестки дорог. И среди них, естественно, есть смертельно опасные. Но совсем другое дело – ровная трасса с прекрасным покрытием, на которой ДТП с человеческими жертвами происходят регулярно и неизбежно, сколько инспекторов ни поставь, сколько знаков ни повесь.
К примеру, «дорогой смерти» инспектора называют улицу Борисовские пруды – на ней происходит около сорока транспортных происшествий в год, причем большинство – со смертельным исходом. Гаишники даже ограничили скорость движения до сорока километров в час, но это особо не помогло.
Или на Рябиновой улице аварии также происходят с пугающей регулярностью, несмотря на близость поста ДПС. Несколько лет назад дорожники установили ограждение около молокозавода, исключив самый опасный участок, но поблизости катастрофы все равно случаются.
А самым «заколдованным» является, пожалуй, девятый километр Кутузовского проспекта, недалеко от поворота на Минскую улицу. Страшные аварии, уносящие зараз несколько жизней, возникают здесь практически из ничего. Чаще всего водители, виновные в аварии, оказываются трезвыми как стекло, но нередко не могут объяснить, что их заставило совершить неверный маневр. Уж на что гаишники люди несуеверные, но и те начали подозревать, что с этим местом что-то не так. По одним предположениям, на этом участке Кутузовского раньше были бойни, а это – море крови, постоянное присутствие смерти. По другим – здесь располагалось кладбище. В общем, мистика, да и только…
Знаток вопроса исподволь начинал все больше раздражать Турецкого. Вроде бы следователь прекрасно знал то, о чем говорил. Но по существу дела – даже в ответ на прямые вопросы – не произнес пока ни слова.
– Давайте, Василий Иванович, постараемся без мистики обойтись. Что же вам показалось странным?
– Не знаю. – «Чапай» оставил наконец свой ус в покое, положил руки на колени и выпрямил спину. – Может, именно это. Человек, нарушая все мыслимые и немыслимые правила, минует без проблем опаснейший участок и гибнет, к�