леса на другую сторону дороги. Ежи были стянуты колючей проволокой.
– Видишь, тут военная территория, – сказал Червяков. – Запретная зона.
Она переступила через колючку, зацепившись штаниной. Червяков поддержал ее, иначе бы она свалилась прямо на грязную грунтовку.
– А знаешь, я ведь сразу понял, что мы… больше, чем просто друзья. Еще год назад, как только я у вас появился. Ты ведь тоже меня заметила, что я… лучше их всех. Да?
– Да… – тихонько сказала Лиза, вдруг вспомнив, как Червяков постоянно пялился на Лену и доводил ее своими тупыми шутками, отчего ей самой было иногда даже смешно – скромная одноклассница краснела и бледнела, тайком поглядывая на Витю, но тот либо не замечал, либо ничего не мог поделать.
– Ну вот… видишь, как все хорошо получилось. Потерпи…
Лиза с трудом волочила ноги, а Червяков почти беспрерывно хвастался и точно также постоянно оборачивался, будто бы чего-то ожидая. Однако, к ее сожалению, больше машин не было. Примерно через полчаса за поворотом грунтовки мелькнул какой-то огонек. Лиза приободрилась и пошла даже быстрее, но Червяков остановил ее.
– Быстро в лес, – приказал он и крепко сжав ее руку, по едва заметной тропке нырнул в чащу.
– Но там же…
– Это патруль, нас схватят…
Лиза была готова сдаться любому патрулю, лишь бы все это закончилось.
– И потом будет педсовет, пригласят родителей, им напишут на работу…
Он попал в точку.
Услышав эти слова, она вдруг поняла, чего он так боится. Она боялась того же самого и, наверное, еще сильнее, чем он. Почему же она сразу не догадалась и обвинила его во всем, когда он старается провести их так, чтобы не вляпаться?
Извещение на работу и вызов родителей на педсовет означал конец всего. Это было худшее, что только можно придумать. Даже двойка в дневнике не так страшна, как то, что могло с ними произойти.
ПО ЕЕ ГЛУПОСТИ.
И правда, какая же я дура, – сказала она сама себе, закусила губу и сжала его руку сильнее.
Червяков удивленно повернулся.
– Извини, – прошептала она. – Я точно дура.
Перед глазами возник полный актовый зал школьников и учителей. На сцене директор, завуч и представители милиции в форме и погонах, которые зачитывают сухое официальное сообщение о том, как их задержали на территории охраняемой воинской части, куда они не имели вообще права заходить. А на первом ряду в креслах с красной обивкой сидят белые от стыда родители.
Они прошли лес по дуге и вышли, когда пост скрылся из виду. Лизе даже показалось, что она заметила военного в ярком свете прожектора, который стоял у шлагбаума – он был с винтовкой, хотя вроде бы давным-давно в армии стреляют из автоматов.
Вскоре деревья по бокам поредели, слева стали появляться ветхие лачуги, сараи – но вокруг было так темно, что она толком ничего не могла разобрать. Ни единого огонька.
Они свернули на проселочную дорогу – от усталости Лиза совершенно потерялась и не ощущала ни расстояния, ни времени. Тело выло от боли и усталости.
Сбоку