я, Давид! – послышался тихий шепот. – Откройте, я сильно замерз.
Они переглянулись. Девушка ловким движением отодвинула засов, затем провернула ключ. Витя надавил на ручку и дверь открылась.
Снаружи и правда стоял Давид. Он трясся так, словно только что искупался в проруби, хотя был абсолютно сухой. Его синяя спортивная шапочка-петушок с помпоном съехала на лоб, из под нее торчали взъерошенные волосы.
– Давид! – Витя поймал друга, который буквально упал ему на руки. Он был невероятно холодным, просто задубевшим. Витя невольно подумал, что люди настолько холодными не бывают, но тут же вспомнил Лену, чью ледяную руку он сжимал, когда они шли по ручью. Но Давид, кажется, был и вовсе отрицательной температуры. Он даже говорить не мог, только мычал что-то нечленораздельное и медленно вращал головой, словно она была на старом заржавевшем шарнире. Его глаза выкатились и застыли как у свежемороженой рыбы в холодильном прилавке универсама.
Катя сориентировалась быстро.
– Давай его к печке, – скомандовала она. – Она еще теплая. А я спущусь вниз и принесу горячей воды.
Витя подвел друга к печи, взял его руки и приложил к теплой поверхности. Потом осторожно расстегнул куцую трикотажную курточку на молнии.
– Давай, прислонись к ней грудью! Сейчас оклемаешься! Вот же… черт… где же тебя носило?
Давид с трудом понял, что показывает ему Витя и припал к печке. Он долго стоял, прижимаясь к ней грудью, потом повернулся спиной. Бледное, без единой кровинки лицо, начало приобретать человеческий, живой оттенок.
– Нн… он… она н…не пошла с…со мной, – сказал он трудом, когда дар речи к нему постепенно начал возвращаться. – Ос…осталась с…с… с ним.
– Держи… пей осторожно, горячее! – Катя подала ему чашку, из которой шел пар. На дне плавало несколько чаинок.
Давид с благодарностью посмотрел ей в глаза.
– С…спасибо.
– Пей, пей, – проговорила она, поглядывая на дверь.
– А… г…где все? – спросил Давид, оглядывая комнату, которая казалась теперь совсем пустой – без ковриков, подстилок и сползающих с печи одеял.
Катя кивнула на сундук.
– Мы прячемся в подполье. Так надо, долгая история. Грейся, потом расскажем, что случилось.
Давид замотал головой.
– Н…нельзя тут оставаться! Ни в коем случае!
– Это почему? – вырвалось у Вити.
– Нам некуда больше идти, – сказала Катя. – По крайней мере прямо сейчас. В лесу фрицы. И они нас ищут.
– Фрицы? – глаза Давида расширились, но, кажется, он был совсем не удивлен.
– Они уже в моей деревне, – Катя покачала головой. – Мы хотели переждать там, потому что этот дом полуразрушен. Но оказалось, поздно.
– Мы у них кое-что сперли! Что-то очень важное! – возбужденно прошептал Витя.
– Тушенку, – улыбнулась Катя.
– И еще кое-что.
– И еще кое-что, – согласилась она.
Давид отступил от печи. Он еще дрожал, но ему было гораздо лучше.
– Давай