Лео на секунду отрывается от приготовления четырех одинаковых напитков, для которых на стойке, словно фигуры в шахматной партии Снежной королевы, выстроились набитые льдом бокалы на тонких ножках. – Давненько не виделись. Подождешь немного?
– Привет. Конечно.
Аглая вешает сумочку на крючок под стойкой и наблюдает за манипуляциями бармена, который вливает в шейкер лошадиную дозу «бомбей сапфира», добавляет, кажется, лимонный сок и… Если малиновый сироп, значит, на выходе состоится «клевер клаб». Так и есть. Официантка уносит зеркальный поднос с четырьмя бокалами, в каждом из которых контент с малиновой пенкой украшен парой листиков мяты, и через минуту от столика с «водомерками» раздаются восторженные возгласы.
Лео едва успевает закруглиться с «клевер клаб», как его засыпает новыми заказами, в совокупности – два «эспрессо мартини», «май тай» и целых семь мохито.
– Твою мать, да кто там такой любитель?..
– Занимайся, я подожду, – кивает Аглая.
– Может, тебе хоть воды пока?
– Обойдусь.
Лео наклоняется, отпивает из невидимого ей стакана, выпрямляется, обеими руками поправляет бабочку и очки и тянется за бутылкой белого рома.
– Запара? – спрашивает Аглая.
– Да не, сегодня по-божески, – отвечает Лео, вооружаясь мадлером, – сама видишь, одинаковое заказывают. Вот в прошлый раз как на карусели кружился… Одна «космополитен» просит, второй просечки в фужер ссыкани, третьему намути хрен знает что, похожее на то, чем он год назад в Шанхае убахивался по-черному, четвертому – тупо водоса под бороду закинуть, но из ледяной рюмки. Вылакал в жало триста «финляндии», пока та, которая с просечкой, не притабанила его, но графин так и не взял. Каждый раз в новую ледяную рюмку ему наливай. Весь вечер, представляешь?.. Пот языком со лба не успевал слизывать. Но это ладно… Рассказывай, что нового?
– Послезавтра в Барселону лечу, – решает похвастаться Аглая.
– С-с-сука! – с чувством произносит Лео, топча мадлером мяту и дольки лайма, словно вошедший в исступление серийный убийца. – А мне все лето батрачить.
– Не завидуй. Я по работе и лишь на три дня.
– Лишь на три дня, – повторяет Лео. – Я тогда хоть белой завистью. Можно?
– Белой можно, – смеется Аглая. – Привезу тебе загара на своей коже.
– У меня и своего хватает, но все равно – сука ты. Придумала, что будешь пить?
– Мне чтобы задружилось с двумя моими негрони.
– О, тебе повезло, – произносит бармен. – Я тебе сейчас такое смешаю… – обещает он и устрашающе зыркает на нее глазами-маслинами.
– Уже стремно, если честно, – почти взаправду ежится Аглая. – Может, без экспериментов обойдемся?
– Раньше надо было думать, – ухмыляется Лео, передает подошедшему рыжему официанту украшенные банановыми листьями мохито и, поманив к себе, что-то заговорщицки шепчет ему на ухо.
Официант