Борис Батыршин

Тайна для библиотекаря


Скачать книгу

а я слушал, жевал и нахваливал – в те редкие моменты, когда челюсти не были заняты пережёвыванием сельских деликатесов. А когда всё-таки отвлекался, чтобы произнести очередной витиеватый тост, посвящённый хозяйке дома, то ловил брошенные на себя довольно-таки откровенные взгляды. Что ж, дело житейское – супруг Натальи Петровны, отставной бригадир Иван Николаевич Васильчиков оставил её вдовой десять лет назад, и с тех пор она почти не покидала имения, лишь изредка выбираясь в близлежащий Серпухов. Крутить романы с кучерами и садовниками не позволяло воспитание, а естество далеко ещё не старой женщины настойчиво требовало положенного от природы. Ох, дождусь я сюрприза сегодняшней ночью – не зря же что Наталья Петровна не раз упоминала о мягких перинах, которые она велела приготовить для дорогих гостей. В разных комнатах, что характерно – поручику во флигеле, а мне в большом барском доме, причём её собственную спальню отделяет от моей недлинный коридор.

      Ростовцев, видимо, что-то такое заметил и постарался перевести разговор на сына хозяйки. Тот служил в кавалергардах, отличился в бородинском сражении и представлен, как нам с гордостью сообщила Наталья Петровна, к ордену Анны третьей степени „За храбрость“. Потом стали вспоминать общих знакомых и общую же родню – нашлась и такая. Беседа неспешно текла, и под её журчание я сам не заметил, как стал клевать носом – к неудовольствию милейшей Натальи Петровны, то и дело постреливавшей в мою сторону глазками самым недвусмысленным образом.

Ill

      – Берегитесь, мсье! Справа!

      Д'Эрваль пригнулся, одновременно пытаясь натянуть на голову ментик. И вовремя – густой сноп искр, порождённый обрушившимся куском кровли, вихрем пронёсся над улицей. Лошади испуганно заржали, попятились, несмотря на то, что головы у них были предусмотрительно укутаны плащами и попонами.

      Лейтенант выпрямился и принялся стряхивать с себя тлеющие искры. В нескольких местах серое сукно ментика было прожжено насквозь и бесстыдно чернело обугленными, дымящимися краями.

      „…ну вот, вконец испортил! А когда они только въезжали в охваченный пожаром город, сопровождавший д'Эрваля голландец-шеволежёр толковый совет: укутаться от искры в кусок парусины от тента обозного фургона. Не согласился – показалось ущербом для чести офицерского мундира заматываться в какие-то драные тряпки. Вот и не жалуйся теперь на дырки, прожжённые в этом самом мундире…

      За те две недели, что Д'Эрваль прослужил на новом месте, он почти не бывал в Москве. Не прошло и двух часов после того, как лейтенант доложился дежурному офицеру при штабе маршала Нея, а его уже отправили с первым поручением – сопровождать фуражирскую партию в один из подмосковных уездов. Им тогда повезло – крестьяне безропотно продавали муку, масло, сено, рыщущие по окрестностям города шайки герильясов и партии казаков и легкоконные армейские разъезды, миновали их стороной. Вернувшись в Москву с полными телегами разного добра, он застал начало