дежурил молодой, подающий большие надежды доктор, кропающий диссертацию «Ампутация конечностей при обморожении».
Неплохой хирург, умело совмещающий теорию с практикой, а профессию с наукой. Вот, только из-за недостатка примеров с обморожениями, исследование продвигалась черепашьими шагами. Увидев Вальку, соискатель научной степени чуть не запрыгал от радости, но лишать бесчувственного пациента обеих ног побоялся Бога, для научного эксперимента было достаточно одной.
Выписавшись из больницы, Валька возненавидел весь белый свет.
Дай ему волю, он бы, не раздумывая, прикончил рыжего веснушчатого хирурга, оттяпавшего ногу. Следом за ним отправил бы гореть в аду хозяина магазина, расплатившегося суррогатной водкой. Валька хорошо запомнил его похожее на репу лицо с маленьким рыбьим ртом. Отвратительный тип.
А за компанию поубивал бы всех отирающихся возле церкви стариков, что, несмотря на пенсию, стоят с протянутой рукой.
Но отец Александр, настоятель храма, двухметровый батюшка с похожей на паклю рыжей бородой и густыми чёрными бровями, предупредил, чтобы Валька руки не распускал. «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное», – сказал как-то отец Александр, и Валька смирился с небывалым наплывом нищих.
Сверкает в брошенной Валькой на землю солдатской фуражке со сломанным козырьком пока только мелочь, ни одной купюры, а то бы его боевая подруга уже давно сгоняла в соседний «Магнит» за пивом.
Бледнолицая тонкогубая девица в чёрном платье и стоптанных, без шнурков кроссовках на босу ногу, мелко подрагивая с бодуна, словно тень прячется за Валькиной спиной. Говорят, что девушка больная на голову. Чуть что не по ней – дерётся, кусается, как-то прямо в церкви чуть не загрызла своими острыми зубами бабушку, сделавшую замечание за непокрытую голову.
Софья предпочитает держаться от таких соседей на расстоянии.
В стороне от «сладкой парочки» торчит похожий на согнутый гвоздь дед с трясущейся головой.
Час назад этот Хоттабыч прятался за кустами акации, в тени деревьев, а тут сообразил, что пора выбираться, иначе останешься без рубля. Вытянув корявую, как высохшая ветка, руку, дедуля с проворством мальчишки-пятиклассника стал подскакивать к богомольным старушкам за милостыней, а те от него шарахаются, как от нечистой силы, и денег не дают.
Ещё одна достопримечательность – худощавая, длинноносая дамочка неопределенных лет по прозвищу Нина Нота. Выпрашивая милостыню, она мелодично звенит монетками в большой алюминиевой кружке: давит на жалость и сострадание.
Про Нину рассказывали, что в молодости она числилась солисткой филармонического оркестра, исполняла песни советских композиторов – отсюда и прилипшее впоследствии прозвище.
Когда оркестр развалился, словно выброшенный на свалку контрабас, Нота, в ту пору яркая крашеная блондинка, подрабатывала в ларьке у кавказцев. Торговала овощами, окружив себя постоянными покупателями из числа живущих поблизости стариков.