искаженные. Дождемся младшего Лютеаха, прежде чем отправлять обозы.
– Вы полагаете молодой господин сумеет найти что-то что пропустила группа квалифицированных целителей, я верно вас понимаю? – в тоне мужчины сквозило возмущение с ноткой неприязни.
– Сейчас не время беспокоиться о своей профессиональной гордости, господин Асгольд. Есть вещи важнее.
– В таком случае… как долго нам ожидать прибытия господина Кнассе? Люди устали и взволнованы, могут начаться беспорядки.
– Изолируйте оскверненных. Остальное – моя забота.
Он отвернулся от старика и увидел лихо пикирующий с транспортного уровня одноместный “шмель” – небольшой округлый мобиль с лопастями над кабиной и дутыми соплами, действительно напоминающий насекомое. Совсем не грациозно рухнув на площадку – от жесткой посадки в воздухе разнеслось звонкое БАМ! – шмель выплюнул на перрон пассажира. Кнассе оперся о полированный бок мобиля, приходя в себя. Его знатно тряхнуло при приземлении, да и в целом последняя неделя выдалась препоганой. Хрупкое тело молодого фальконета, привычно затянутое в черное до самой макушки, не было приспособлено к столь экстремальным нагрузкам. Он просидел за штурвалом около часа, добираясь сюда по спутанной паутине ИТС из резиденции графини Убор в провинции Те-Альгейзе (025). Как и все Волки, Кнассе тоже получил экстренный сигнал, но вылететь сразу ему помешало незаконченное задание, лично полученное им от Менно. Старая вешалка цеплялась за него до последнего, и Кнассе решил несколько форсировать переговоры. Подобного рода “дипломатические миссии”, в которые то и дело отправлял его Менно – на благо Протекториума, конечно – часто проходили несколько грязно, но всегда успешно. Как ни странно, его внешность, далекая от идеала мужественности, нравилась подавляющему большинству женщин и несколько тревожащему количеству мужчин. Это несомненно помогало в работе, но мешало в жизни. Вот и сейчас, вместо того чтобы быть на передовой с Волками, он плетется в хвосте, хотя мог бы оказаться полезен.
Айзел не смог скрыть радости и облегчения, широкими шагами бросившись к другу. Несмотря на расхожее мнение, Кнассе не чувствовал себя оскорбленным, что ему, родному сыну Ланиуса, достался лишь статус левой руки – быть советником, но не наследником должности главнокомандующего. Ему нравился Волт, и последние пять лет что они работали бок о бок установили между ними довольно близкие отношения. Он прекрасно понимал, что у Айзела есть талант расположить к себе толпу, каковым Кнассе не обладал. Вот и сейчас на него косились с опаской, а не с надеждой. Что, мол, этот сумасшедший Лютеах еще вычудит?
Кнассе махнул рукой другу, но не спешил отделяться от своего железного коня. Поездка была напряженной – он как мог срезал дорогу через мелкие станции, и совершил около 20 прыжков между регионами, чтобы не тратить лишние 40 минут на объездную по ИТС. До пяти прыжков организм здорового человека даже не почувствует, и обычно пассажирские маршруты составлялись