армия и план похода на Персию.
Ганнибал Барка, этот выдающийся «дар Бала» в переводе с финикийского, родился в семье карфагенского полководца Гамилькара Барка. И потому его славная карьера начиналась сразу с командующего карфагенской конницей в Иберии.
Юлий Цезарь происходил из знатного патрицианского рода. Отец – претор римской республики, затем стал проконсулом Азии. Мать происходила из знатного плебейского рода Аврелиев. Сестра его отца, Юлия, была замужем за Гаем Марием, фактически единоличным правителем Рима, а первая жена Цезаря, Корнелия, была дочерью Цинны, преемника Мария. Семейные связи молодого Цезаря определили его положение в политическом мире, куда он вступил с триумфом с весьма высокой платформы.
Он же, сам вырвавшись из рабства, вытащив самого себя из пропасти, начинал карьеру с одной уздечки для коня, да с собственной головой на плечах, что и явилась вместилищем мудрости от вершин гениальности. И потому увеличивается уважение трепетное, когда знаешь, что ни у одного из великих мира сего не было в друзьях и военачальниках столько выходцев из простого люда как у этого человека, которого провозгласят тогда на Великом Курултае Чингисханом.
На стыке веков, тысячелетий по инициативе ЮНЕСКО был определён человек второго тысячелетия. Им стал безграмотный человек степей, выходец из народа в ту пору без письменности, но гений, развернувший ход мировой истории, придавший толчок к образованию нынешнего состояния всемирного человеческого общества, под которым подразумевается глобализация. И потому на данном этапе, несмотря на множественность и пестроту государственных образований, взглядов и философий, на арене Великого Пространства человечество предстаёт единой мировой цивилизацией первого типа, пока первого, что и есть восхождение разума по лестнице, ведущей вверх.
Монгольский мир, как фрагмент мировой цивилизации, об этом не просил, монгольский мир не настаивал. Но факт, есть факт.
Имя его Чингисхан.
***
Возможно ли, нежданным проблеском озарения окинуть взором таинственные берега таинственности будущего, укрытого за горизонтом истины, под крылом которой берега лишь прошлого и настоящего? И сможет ли понять и объяснить даже самый высокообразованный предсказатель тончайшие детали стыка данного и последующего тысячелетий? Да тот же Нострадамус не внял бы никогда в сути техники, технологии эпохи недавно ушедшего стыка, когда каждый год предъявляет и предъявляет сюрприз за сюрпризом. Да простит великий предсказатель, чьё величие не подвергается сомнению, вызывающем уважение, но катрены дыхнут лишь стариной для ушей современного homo sapiens. В них лишь та ступень эпохи Возрождения, лишь вбирающей свет, что забрезжил в конце тоннеля, когда наука ещё и есть сиротливая падчерица, скромненько притулившаяся на обочине.
Будет ли воззрение таинственно будущей эпохи определять