Права человека!.. Как давно все это уже надоело… Армия есть армия, и не хрен в ней церемонии разводить! Придумали еще с этим… с Интернетом! Это ж только вообразить! Всякий, кто хочет, выходит, может теперь обос… своего командира?! И ничего ему за это?! Доигрались с демократией, мать их!..
Ах, ну да, как же, как же! Все те же вопросы, запросы, Страсбургский суд по правам человека!.. Комитет солдатских матерей!.. Так этих же б… на пушечный выстрел нельзя к воинской части подпускать! Да кому теперь до этого дело?… Развалили армию… и такую армию!.. Только и осталось Григорию Павловичу, что молча ностальгировать теперь по ушедшим годам славы и величия…
Риторические вопросы министра, собственно, никакого конкретного ответа от помощника и не требовали: за Интернет, или как там его, отвечала определенная служба, так пусть же сама и отвечает. Выясняет, что, кто, да откуда. У них там шустрые ребятки сидят, вот пускай и пашут. Главное, что указание отсюда последовало вовремя, ни минуты проволочки. Все по-военному: ать-два! Неизвестно, правда, как там они сумеют разобраться, но раз приказано, им деваться некуда. Есть у них какие-то свои приколы, как говорится. В сложных вопросах мировой электронной сети генерал Дудкин не «просекал», да и не стремился к этому, уже в силу одного своего возраста, стремительно приближавшего его к долгожданной пенсии и новым перспективам в личной и частной жизни. В армии каждый должен четко знать свое место и содержать его в полном порядке, вот тогда и будет армия, а не стадо этих…
– Ну, хорошо, – сказал, наконец, министр, выразив тем самым свое мнение по поводу того, что помощник понял все правильно и может быть пока свободен.
Григорий Павлович четко кивнул и, повернувшись кругом, вышел из кабинета, усвоив только то, что через несколько минут сюда, на Арбат, прибудет военный прокурор, и его надо пропустить вне очереди. Поскольку очередь-то все-таки была. Но больше не по армейским делам, а по тем, которые курировал военный министр уже в качестве заместителя председателя правительства. Торопятся? Ничего, подождут. Есть дела и поважнее…
Узнать, что ли, появились ли новости по этому… Интернету?… Сами позвонят… нечего баловать вниманием.
Выходившему из кабинета министра генералу почему-то пришла на ум картинка из сериала, который смотрел вчера вечером, поздно уже, после ужина. Это про Понтия Пилата, которого совсем старый уже артист Кирилл Лавров играет. А почему вспомнилось? Да вот же до сих пор никак не мог ответить себе на вопрос Павел Ефимович. И вопрос не то, чтобы сложный, а ничего не говорится, ни в кино, ни у писателя, чтоб стало совсем понятно. Речь вот о чем.
Ну, когда Пилат, стало быть, поручил начальнику своей тайной службы Афранию, убрать Иуду, который выдал священникам самого Иешуа, – то есть, надо понимать, Иисуса Христа, а как же, все на это дело указывает, – он потом в качестве награды, – так у них в ту пору принято было награждать, – подарил перстень. Как бы орден вручил. Все путем. Большой перстень и, значит,