Сашка сам напоролся на его кулак, а потом на обувную полку – он, Антон, тут ни при чем. И свое лицо Плетнев буквально сам подставил под удар Сашкиного кулака, чтобы тот отвел душу и выпустил пары.
– Ну? И выпустил? – Петр, увлеченный живым рассказом Антона, требовал полной ясности. Честно говоря, зная задиристый характер Плетнева и неуступчивость Турецкого, он давненько ожидал чего-то подобного. Тем более что повод назревал долго. Тучи сгущались, и дело было только во времени.
– Вполне. После чего почти трезвый ретировался из моего дома, предупредив, что навсегда.
– Ну, это он спьяну. – Щеткин самовольно заменил понятие «почти трезвый» на «пьяный», поскольку сильно сомневался, что Турецкий смог быстро протрезветь, даже устроив такой дебош. – Сам небось поехал домой отсыпаться. Ты в «Глорию» не заглядывал? Может, он уже на боевом посту. Либо раскаивается, либо злой, как черт.
– Я б к тебе не приехал, если бы все закончилось так красиво. Сегодня в двенадцать часов дня звонила Ирина в невменяемом состоянии. Домой Сашка не вернулся, она не знает, что и подумать. Боится самого худшего. Потому что машина его тоже пропала. Говорит – вдруг разбился где-то за городом или сорвался с моста в Москву-реку и утоп. Потому что она уже звонила в ГАИ, там никакой информации о его машине нет.
– Ну бабы! Фантазия у них работает всегда в сторону худшего. Вот все, что может приключиться самое страшное, у них на первом месте. Сами себя напугают, потом сами и ревут.
– Короче, Склифосовский, – прервал его нелицеприятные высказывания в адрес женщин Антон, – наш общий друг со вчерашней ночи не дает о себе знать.
– Загулял с горя… Может, ищет утешение в объятиях какой-то красавицы. Всем назло, а особенно Ирине. Раз уж он так приревновал, у него один выход – клин клином вышибать.
– Хорошо бы, кабы так… Да Иру жалко. Я б на ее месте давно его послал куда подальше. Он своими выходками ей все нервы истрепал. Ну что за козел?
– Ты поосторожнее с такими крепкими выражениями, – доброжелательно посоветовал Петр. – Я-то ничего не скажу. А ну как при Ирине сорвешься? По мозгам получишь. Тебе это надо?
– Мне надо, чтобы она не рыдала в трубку. Она сейчас такая несчастная, что мне, ей-богу, ее жалко.
– Да ну? – немного иронично переспросил Петр. Мол, мог бы и не божиться, давно уже витает подозрение, что Антон неровно дышит к Ирине.
– Не понял?! – В голосе Антона прозвучала угроза.
Петр поднял обе руки и миролюбиво произнес:
– Антон, я тут ни при чем. Вы там сами разбирайтесь, ладно? Ты только со мной не делай так, чтобы я случайно нарвался на твой кулак. Мне тут поле боя ни к чему. Я бьюсь над другой задачей – грабителей ищу.
Антон как-то разом увял и пригорюнился. Посидел на стуле, помолчал, похрустел пальцами. Потом решительно вскочил:
– Все, хватит рассиживаться. Еду в «Глорию». Может, Сашка действительно загулял, сволочь такая… А у меня из-за него работоспособность понизилась.
– Правильно, иди работай. И людям дай поработать.
Щеткин