и начало круга неотделимы, поэтому и был выбран этот символ.
Долговязый молчал. Слова Кита не казались ему чем-то обычным, но спорить с ними, пока, по крайней мере, ему не хотелось.
– Треугольник, – продолжал кудрявый опустив руку и теперь всецело обратив свой неполноценный взор в сторону входной двери и картины справа от неё, – символизирует заклинания. В старые времена они все состояли из трех слов. Обязательно. Это оптимальная форма для выражения оптимального содержания. Теперь же слов в основном два, а порою и вовсе, одно. Поэтому сейчас, я полагаю, было бы вернее нарисовать точку, максимум – две.
Дример, в ответ, недовольно крякнул сам не понимая, что он хотел этим выразить. Презрение? Нет. Недовольство? Нет. Желание высказать возражение? Упаси Бог. Мистер Дример крякнул, видимо, для того чтобы напомнить гостю, что он все еще есть, но сам пока не определился зачем именно.
– Линия, – завершал рассказ Кит, – это волшебная палочка. Здесь, я полагаю, объяснять ничего не нужно.
– Здорово придумано, – сухо бросил мистер Дример вяло парировав рассказ гостя. Слова не отражали эмоций даже приблизительно. В тоне рыжего не было ничего здоровского, скорее, апатичность, отрешенность, уныние, быть может…
– Однако, мистер Кит, – прибавил долговязый, – это символ Даров смерти. Каждый знает, что…
– Вот в этом-то и беда, – перебил Дримера Кит, – что я, я, мистер Дример, не каждый.
Брюнет поднялся со стула, прошёл к окну. Он отодвинул шторы, и через квадратное стекло в комнату брызнул оранжевый свет фонаря.
– Дождь прекратился, – заключил Кит. – И это превосходно. Пойдёмте, мистер Дример, и я докажу вам, что я – не каждый. Что моим словам можно верить, даже, если они противоречат тому, что долгие годы, десятилетия, убежденно вторят традиционалисты и не повзрослевшие дети падкие на сказки. Лентяи, не готовые копнуть глубже и всецело убежденные, что можно без потерь связывать судьбу талантливого парнишки с древними тайными знаками в абсолютно неприемлемом свете; без потерь калечить истину – выдавая подделку за оригинал.
Наш мир, мистер Дример, полнится шарлатанами. Они приписывают данности черты, которых у той никогда не было, и нет, что естественно, сейчас. А всё потому, что так, на их взгляд, лучше, комфортнее и как бы так сказать… ровнее.
– Я, мистер Кит, признаться, – пытался парировать долговязый не имевший желания покидать дом, – не из тех, кто стремится срывать покровы чужих тайн.
– И никто, – тут же ответил Кит, – Думаете, я? Нет. Совсем нет. Я просто предлагаю вам один "эксперимент". Не бойтесь, он не закончится так, как закончился у одного моего "друга".
Мистер Дример вздохнул.
– Это обязательно?
– Это увлекательно, мистер Дример! Я ручаюсь. Да что там, я готов отдать последние пальцы на правой руке. Что скажите?
Дример задумался. Идти он не хотел, это ясно. Но он также понимал, что изувеченный не отцепиться от него. Теперь, точно.
"И зачем я открыл эту чертову дверь", – подумал долговязый искренно