она. – Только чур, ты должен научиться делать прекрасное и быть необычным, чтобы было интересно с тобой, чтобы каждый день был запоминающимся!
– Хорошо! Буду учиться и этому. Пока.
– Пока. Можешь завтра мне позвонить в это же время.
Мы вышли на лестничную клетку. Серёга, зевая и почёсывая за ухом, сказал:
– Ну чо, прокатимся на лифте по разу?
– Знаешь что, Серёга, жалко времени! Пойду-ка учить уроки.
PS: Девочка недолго жила в нашем доме: её папу перевели на более ответственную работу, и дороги наши как будто разошлись. Однако, когда я стал уже взрослым, вдруг встретил девушку с точно таким же именем и такой же неземной одухотворенности, и однажды услышал от неё: «Ты такой необычный и, порой, умеешь так искусно делать прекрасным и запоминающимся почти каждый день!» Я хлопнул себя по лбу, мгновенно вспомнив хрупкую и светлую девочку из параллельного класса… Выходит, справился с её задачей?! Чудеса, да и только!
Две истории о большом и малом
Ничто не доставляет человеку такой радости, как чистая совесть.
1. Черта ответственного возраста
Я давненько предполагал, что для душевного здоровья, и здоровья вообще, самое опасное время года – конец ноября и первая половина декабря. По крайней мере, это справедливо для пожилого возраста. А также для так называемого ответственного возраста, по определению Г.И. Гурджиева (Джигуджизада среди суфиев) – беспрецедентного вестника древнейшей эзотерической школы, о чём будет сказано чуть ниже.
Вскоре в этом временном казусе выпало доподлинно убедиться. И, как всегда бывает, на собственной шкуре. Не совсем, правда, на себе, но ощущая близких и родных неким драгоценным и совершенно необходимым продолжением себя, можно справедливо сказать, что попал ты, братец, в чрезвычайно непростую переделку.
Дело в том что, оставив родительский дом, мы периодически возвращались в него. И каждый с определенной целью.
Я наведывался по строго определенному графику, чтобы быть уверенным, что престарелая мать ни в чем не нуждается: из крана течет вода, не засорена канализация, радиаторы отопления исправно передают тепло квартире, горят все лампочки в светильниках и не надо бежать в аптеку за каким-нибудь лекарством.
Сестра использовала квартиру как дополнительную кладовку для редко используемых вещей и домашних заготовок из овощей и ягод садового участка, и поэтому забегала на минутку: взять-положить вещицу или банку с соленьями-вареньями, успевая на ходу обмолвиться о себе и поинтересоваться, как бы между прочим, о здоровье матери.
Младший брат, в отличие от сестры, бывал подольше, но в основном рассказывая восьмидесятитрехлетней матери о своем непростом житие в стольном граде, что в часе езды от нашего городка, превращающегося в спальный район индустриального мегаполиса. Дескать, приходится платить бешеные деньги за съём квартиры, на содержание семьи, за садик ребятишкам… короче, деньги там всему голова. Чтобы достойно жить вынужден брать кредиты: