же, родилась в его голове! Нужно было купить слабительное. Борис Николаевич заставил жену узнать у соседок, какое слабительное самое эффективное и дешёвое. Жена узнала – гутталакс. А весь дом узнал, что у Афонькина запор!
За гутталаксом Борис Николаевич рысцой сбегал в ближайшую аптеку. Пузырёчек гутталакса был маленький, и таблетки в нём тоже были маленькие. Борис Николаевич, придя домой, сразу принял таблетку, а потом стал читать инструкцию к лекарству. Эффект был обещан в течение от 6 до 16 часов. «Ну, нормально, – подумал Борис Николаевич. – К вечеру опростаюсь, а завтра, как огурчик, пойду зубы вставлять!» Но к вечеру таблетка почему-то не сработала. Даже намёков в животе никаких не было. Пенсионер подумал и принял ещё одну таблетку, не посоветовавшись с женой. «Ну уж утром-то пронесёт!» – подумал Борис Николаевич и похлопал рукой по животу. Живот напоминал барабан, в который накачали воды. Ночь пенсионер проспал благополучно. Но и с утра таблетки не действовали. Борис Николаевич обругал жену, которая посоветовала ему купить гутталакс. К 12:00 Борис Николаевич пошёл в больницу вставлять зубные протезы.
Пенсионер терпеливо сидел перед кабинетом врача. Его талончик был на 12:00. Но без пяти двенадцать мимо него неторопливо и вальяжно прошёл в кабинет бывший начальник городской милиции. Борис Николаевич сразу узнал его, хотя не видел много лет. Когда-то давно товарищ подполковник выписал ему штраф за пребывание в вытрезвителе. Через минуту медсестра, приоткрыв дверь, попросила Афонькина «немного подождать». Ждать пришлось довольно долго. Прошло уже двадцать минут и вдруг… Борис Николаевич почувствовал волшебное действие гутталакса! Причём действие нетерпеливое и резкое! «Сейчас этот пень выйдет, и мне заходить в кабинет! Сколько она с моими протезами проковыряется, неизвестно! Не высижу ведь!» – молниеносно пронеслось в голове Бориса Николаевича. И действительно, дверь открылась, и бывший начальник милиции бодро вышел из кабинета. Через пару минут дверь опять приоткрылась, и медсестра, заученно улыбнувшись, пригласила Афонькина: «Проходите, пожалуйста!» Борис Николаевич встал, и у него так подступило, что он только и успел произнести: «Извините, я сейчас», – и помчался в туалет на первый этаж.
Дав непредсказуемому гутталаксу свободу, минут через пятнадцать Борис Николаевич, робея, заглянул в стоматологический кабинет. В кресле развалилась крупногабаритная блондинка. Около неё крутилась врачиха. «Как она в кресло-то убралась?» – подумал пенсионер про блондинку. Медсестра подошла к двери и снова попросила подождать Бориса Николаевича, «потому что ваше время вышло и теперь вот очередь женщины». Борис Николаевич, чертыхнувшись в душе, снова уселся в кресло в коридоре. «Вот пока могу терпеть, так эта кобыла впёрлась! Откуда она взялась? Вроде бы и не было её!» – думал пенсионер.
Минут через пятнадцать дверь открылась, и показался огромный зад блондинки, обтянутый юбкой телесного цвета. Ненавистная незнакомка выходила из кабинета спиной вперёд, потому что благодарила врача и