подразделения уголовной полиции всех стран плыли в одной лодке и сотрудничество между ними налаживалось самым естественным образом.
Для этого, опять же, приходилось ежедневно обрабатывать десятки сообщений. Поскольку у истоков большинства из них стояли спецслужбы, их квалификация представляла собой отдельную трудность. Фрэнк удивился, узнав, что предупреждения поступали со всего мира. Из европейских стран, из США, но также из Азии, Африки и Латинской Америки. В последних, к примеру, содержалось предупреждение об агенте-предателе, работавшем на колумбийскую наркомафию, и упоминалось Управление по борьбе с наркотиками (УБН) США. Тамошние специалисты подозревали, что агент находится в Париже, и американцы просили французскую полицию помочь его отыскать. «Поразительно», – подумал Фрэнк, которому только что, не покидая кресла с торчавшими наружу пружинами, пришлось совершить кругосветное путешествие по миру преступлений и ужаса. И дело, которое расследовал он, вдруг показалось ему мелким и ничтожным.
– А что технократы с набережной Орсе говорят об избрании этого чокнутого янки? – спросил своим хриплым, утробным голосом Ванно, уткнув в документы нос.
– Официальной информации пока нет. Это будет сюрпризом.
Ванно оторвался от бумаг и посмотрел на Боске:
– Избавь меня от этого идиотского дипломатического жаргона.
– Все пытаются оценить, какой вред он способен причинить.
– Какой может причинить вред?
– Чтобы его избрали, он чего только не наговорил. И что ему теперь делать?
– Краснобай чертов! Если мы не хотим Третьей мировой войны, на него придется надеть намордник.
Затем Ванно перешел на свистящий шепот и едва слышно добавил:
– В противном случае для урегулирования проблемы придется обратиться к барбузам из ЦРУ.
Боске не попытался ни сделать замечание, ни вообще продолжать начатый разговор. Для европейских демократий приход Трампа на властный Олимп США стал электрошоком, ведром ледяной воды, которым хотят разбудить гуляку после слишком бурного вчерашнего застолья. Получается, что в условиях стабильной демократии ради защиты прав деклассированных белых воротничков можно избрать плутократа, расиста и сторонника гендерной дискриминации. Плюс неистовый напор безграмотного мужлана в ответ на собственные иррациональные страхи, что само по себе уже напоминало взрывоопасный коктейль, вызывающий ассоциации с тридцатыми годами прошлого века.
Боске попрощался с Фрэнком, потом с Ванно и ушел.
Босс влил в себя незнамо какую по счету чашку кофе, подвинул на столе большой блокнот и пальцем поманил Фрэнка, веля сесть напротив него. Присущие этому человеку манеры сразу выдавали в нем француза, точнее французского начальника: уважение и притворство по отношению к руководству, суровость и авторитарный подход в общении с подчиненными, соперничество и зависть к равным. Но Фрэнк все это ценил.