еще разок лизнула валерьянку. Потом подруги бесшумно перепрыгнули на дуб и спустились на землю.
Можно сколько угодно говорить о том, что кошки привыкли гулять сами по себе, и, конечно, это правда. Они, как и их предки львы и тигры, – охотники-одиночки. Даже двуногих они терпят и разрешают себя кормить только при условии, что дом становится их территорией. А вот стоит только появиться на горизонте хорошо упакованному коту, и у таких провинциальных дамочек, как Мурчелла, все мысли о независимости мгновенно вылетают из миленькой головки, и она включает все тонкие рычаги обольщения, которые всегда срабатывают на горе доверчивым котам. Да, эта гламурная провинциалка разбила уже немало сердец. Пора бы ей и остановиться.
Никто из посетителей свадебного торжества даже и не подумал искать пропавшую кошку. Байрам решил утопить свое горе в элитной французской валерьянке. Его друзья, падкие до бесплатных закусок и напитков, только подначивали бедного жениха. Они уверяли Байрама в том, что ветреная Мурчелла просто бросила его и нашла кота помоложе.
Чаплин остался без полного гонорара и проклинал беглянку на чем свет стоит. Впрочем, он не постеснялся умыкнуть со стола все, что плохо лежало.
Коварная госпожа Илона с помощью болтливых Аделаиды и Бэлы уже успела распустить слух. Мол, Мурчелла встречалась на стороне с каким-то гламурным котом, не то моделью, не то актером у Куклачева. Теперь она сбежала к нему.
Хорошо, что лучшие подруги пропавшей невесты не успели услышать эту чепуху. Они бежали рысцой по ночным улицам, изредка бросая друг другу короткие реплики. Кошарель только подливала масла в огонь своими жуткими предположениями.
– Вдруг ее поймали двуногие живодеры?
От этих слов Пэгги стало нехорошо, и она продолжала раздумывать, что же на самом деле произошло.
Мурчелла, конечно, была большой любительницей гулять по ночам, крутить романы с разными котами и разбивать им сердца, но на самом деле думала о другом. Ей не терпелось исполнить заветную мечту, ради которой она когда-то приехала в столицу: встретить не просто богатого и кота, а звезду, знаменитость. Тогда и о ней больше не будут мяукать гадости за глаза, начнут уважать и восхищаться.
Весь тот гламур, к которому так тяготела Мурчелла, часто выглядел нелепо и смешно. То, что казалось молодой провинциалке модным, на самом деле было подсмотрено в зарубежных рекламных роликах кормов. Их делали двуногие, а они, разумеется, ничего в кошачьей моде не понимали.
Розовый ошейник со стразами, быть может, восхитил бы модную тусовку лет эдак десять назад, но сейчас он вызывал только истеричный смех. Мурчелла успела привыкнуть к столичным порядкам – надо заметить, не без помощи Пэгги, – но изысканный вкус привить себе так и не смогла.
Пэгги от всей души старалась помочь своей молодой подруге. Сама она была уже не так резва, как в былые годы, зато вполне могла поделиться богатейшим опытом гламурной жизни. Ее двуногий был депутатом чего-то там очень весомого. Это автоматически означало, что в его огромной квартире все, начиная от блондинки-жены и заканчивая кошечкой,