вам навсегда благодарна за эту возможность.
– Мы будем рядом, – прошептала Мара. – Помни, мы не желали зла, – в ее незрячих глазах блеснули слезы.
Глубоко вдохнув, я приступила к созданию круга огня, зажигая пламенники один за другим противосолонь[2]. Вторым по счету был соляной круг: белые крупицы падали на землю, словно снег.
Опустив пылающую часть пламенника в землю, я провела тлеющим, еще жарким углем третий круг. Вокруг плясали тени. Кален и Мара были рядом, но я чувствовала себя одной во всём мире. А больше – ничего особенного. Ни гнетущего чувства, что предаю богов, принося жертву тому, кто проклят. Ни вины за тайный обряд. Только страх, что ничего не получится.
Достав из мешка склянку, я пролила кругом воду, взятую из почти пересохшего пруда. Мертвая вода для павшего бога, четвертый круг замкнулся. Зачерпнув из мешочка пепел жертвенной лошади, я растерла его между пальцев и нарисовала пятый круг.
Остались воздух и земля – и круги будут замкнуты. Потом только кровь. Дрожащими руками не сразу получилось выбить искру, чтобы поджечь пучок трав. Рядом, дразня, горел уже недоступный мне огненный круг. С третьего раза травы занялись, и я приподняла руку с вереском. Пронося тлеющие травы по кругу, старалась не спешить, создавая неверный шестой круг стихии воздуха. И, наконец, зачерпнув могильной земли, я, двигаясь всё так же противосолонь, замкнула финальный, седьмой круг.
Преграды из проложенных кругов казались незначительными, но, встретившись поверх них с обеспокоенным взглядом Калена, сжимавшего в объятиях всхлипывающую Мару, я поняла, что они очень-очень далеко. Мара, словно почувствовав мой взгляд, отняла лицо от груди парня и ободряюще улыбнулась. Кален же выглядел настолько расстроенным, что мне это казалось просто несправедливым. Будто бы он не хотел счастья для меня.
Вернувшись к обряду, я достала череп лошади и поставила в середине внутреннего круга. Дело за главным. В кармане платья лежал наточенный нож. Опустившись на колени, я надрезала палец и начертила кровью Велесов знак на лобной кости черепа.
Верхушки деревьев зашевелились, лес взволнованно зашептал.
– Крови… – шумели деревья, и земля вторила им: – Крови…
Лезвие прошло вдоль предплечий легко, движение вызвало лишь короткую вспышку боли. Я наблюдала, как заструилась и закапала моя кровь с пальцев. Это было даже красиво. Красиво и жутко. Я подумала, это не займет много времени. Для верности провела ладонями по земле, позволяя крови свободно течь, впитываясь в почву. Еще, еще немного. Ветер задул яростными порывами, взметая мои волосы, огненный круг заплясал всполохами.
– Ягишна! – крикнула Мара, ее голос слышался издалека. – Хватит! Этого достаточно.
Но она была не права. Я продолжала, пока земля не прекратила требовать. А после, словно во сне, повторно приложила нож к предплечьям, но уже плашмя, и провела вверх. Порезы странным образом затянулись, а потом стих ветер и наступила мертвая тишина.
Должна ли я получить