подставила лицо ветерку и первым робким лучам тепла. Она была одновременно грустной и безмятежной. Я поняла, что знаю ее какое-то время, но только что у нас был первый разговор, близкий к нормальному. Какой же плохой подругой я была.
– Ты тоже моя первая и единственная подруга, – признание далось с трудом.
– Потому что с ним вы тоже были как муж и жена, – утвердительно кивнула Мара.
– Да, – прохрипела я в ответ.
– Как его зовут? – тихо спросила она.
И мне понравилось, что она использовала настоящее, а не прошедшее время, поэтому я ответила, с трудом выталкивая из себя родное имя:
– Владан.
10. Год 43 от Великого Раскола
Лето угасало. Зелень разбавлялась золотом и багрянцем, а иногда одинокий красочный лист прилетал, гонимый ветерком, на мое привычное место. Темнело еще поздно, но скоро день всё стремительнее пойдет на убыль. Уже идет, но обманчивое теплое лето держит в сетях, не дает поверить. Первая годовщина почти настигла меня, она буквально наступала на пятки. Невозможно поверить, что год вскоре кончится и начнется новый оборот.
Я возвращалась к дому глубокой ночью и думала, что найду темную избу, наполненную тихим дыханием двух спящих. Но, приблизившись, заметила свет лучины, и шаг поневоле стал энергичнее. Хотелось заварить травы и сгрызть сухарь, в животе заурчало при первой мысли о еде. За предвкушением трапезы я не сразу поняла, что внутри избы идет жаркий спор. Голоса отчетливо слышались даже на улице.
Я никогда не видела, чтобы они ругались, и не слышала споров. Это напугало. Просто не может такого быть. Кален никогда не повышал голоса, а Мара не умела сердиться. Ради богов! Они вели молчаливые разговоры, будто слова вообще были не нужны, – о каких дрязгах могла идти речь? Но сейчас именно это и происходило. Я подумала, что стоит развернуться и уйти, чтобы дать им немного уединения, но вдруг услышала свое имя.
– Это Ягишна должна решать, как же ты не понимаешь! – горячо вскрикнула Мара.
– Она не видит целостной картины, мы не можем поделиться с ней всей правдой, а потому должны молчать вовсе, – возражал Кален. – Ты знаешь, к чему это привело нас. Ты знаешь, что бывает, когда он затевает свои интриги.
– Да! Но я также знаю, что, если бы у меня был шанс вернуть тебя, – в отчаянии прокричала она, – я бы пошла на любые жертвы. Хочешь сказать, что не заплатил бы цену, если бы речь шла обо мне?
– Даже не задумался бы! – его голос звучал возмущенно. – Неужели ты думаешь…
Но я не стала слушать дальше. То, что она сказала, заставило меня решительно распахнуть дверь, и я ворвалась в избу.
– Что значит «шанс вернуть»? – меня не заботили какие-то приличия. Да, я подслушивала и неловкости не чувствовала. Мне казалось, что голос прогремит подобно голосу громовержца из моего сна, но крик получился визгливый, сорвавшийся. Меня трясло.
Они оба пораженно застыли. Мара выглядела более собранной, глаза же Калена бегали.
– Я не слышал, как ты подошла, – пробормотал он.
– Иногда,