что-то не так. Бабушка божий одуванчик в окне записи на подобные процедуры в городской поликлинике сказала, что на данную процедуру очередь в несколько месяцев и она может записать меня только на конец ноября.
– А пораньше никак? Мне уже поздновато будет, меня в армию заберут, – вполне вежливо поинтересовался я.
– Пораньше никак. Хорошей службы, – ответила она, и на ее лице появилась улыбка, которой, кажется, не было там очень долгое время. Мне же эта шутка не показалась такой уж смешной. И, попрощавшись, я спешно покинул это место.
Одного месяца безделья вполне хватило для организации нескольких проводов с друзьями и закрытия всех насущных вопросов на год вперед. Несколько раз домой к родителям приходили из военкомата вместе с участковым – посматривали, вдруг я уже передумал и ищу пути отступления. Так что ближе к сроку я не мог дождаться этого ответственного мероприятия по превращению мальчика в мужчину, чувствуя себя собакой на поводке перед прогулкой.
И вот наступил тот самый день – дата явки, указанная в бумагах жирным шрифтом. Видимо, чтобы не перепутать. Осень. Октябрь. 28-е число. Утро. Легкая папина улыбка и мамины слезы провожали меня из родной, теплой и уютной квартиры в непонятный мир погон, приказов и марш-бросков. В мир дедовщины и уставщины. В мир солдат и офицеров, прапорщиков и генералов. Отец, думаю, вполне представлял, что ждет меня. За двадцать пять лет с момента его службы там не поменялось ровным счетом ничего. Солнце последними теплыми лучами провожало меня в сказочную страну под названием «срочная служба» в непобедимых Вооруженных Силах Российской Федерации.
Спустя два часа я оказался в распределительном окружном пункте, куда растерянных срочников доставляли со всех окрестностей. Здесь и проводилась последняя, заключительная медицинская комиссия со всеми уже знакомыми процедурами (включая далеко не самые приятные, такие как заглядывание в задницу… до сих пор не пойму, что врачи там хотели увидеть). Нам на руки выдали медицинские карты, где и лежала моя злополучная «некрасивая» кардиограмма. Чтобы задавали поменьше вопросов, я зашел в туалет, аккуратно вырвал эту страницу, свернул и убрал в задний карман джинсов, туда, где лежало изрядно потрепавшееся за этот месяц направление на эхоКГ (на всякий случай прихватил с собой и его). И да, я серьезно настроился служить…
«Все равно в карте имеется кардиограмма, которую делали в девятом классе, в самое первое посещение военкомата, – подумал я. – Пусть смотрят на нее».
При таком потоке новобранцев врачи не будут с лупой в руках изучать все, что кажется им странным. Финальный осмотр, как правило, весьма поверхностен. Скорее всего, они ничего не заметят, ну или решат, что она где-нибудь затерялась. В крайнем случае можно сделать вопросительно-удивленный взгляд, походить поискать вокруг и найти (не без труда, конечно же). Пару идей на этот случай у меня имелось. Я был готов.
Этот