на загривке, оглянулся и бросился к новопришедшему.
– Папа!
Папа обнял подбежавшего мальчика, постаравшись не уронить все те документы, которые держал. Димин папа был высоким (на самом деле среднего роста, но для Димы ― очень высоким) худощавым человеком в квадратных очках, присутствующий в любом месте с таким растеряно-удивлённым видом, будто оказался здесь впервые и сам не знает как, даже когда он дома на диване перед телевизором, а вся любовно выглаженная мамой одежда моментально оказывалась на нём мятой, стоило ему только её одеть. Дима был уверен, что эти качества присуще всем гениальным учёным, к которым его папа конечно же принадлежал. Не гениальных людей Ева и Макс (которые запросто считали ректора университета, в котором они обитали, своим подчинённым) у себя не держали. Папа был профессором археологии, как Индиана Джонс, и когда-то ездил по всему миру, как и он, а так же был профессором по русскому фольклору, истории, чему-то ещё, и доктором каких-то там наук. Да и предпочитал папа обитать не в своём кабинете университета, на четвёртом этаже с огромным столом и окнами в три стены, а в таинственных катакомбах неведомых знаний.
– Опять влип, негодяй? – укорил его папа, разжав объятия. Юскарэ переполз с сына на плечо отцу. – Что-то моей ректорской работе ты не так любишь проблем доставлять, как параэлогической?
– Но эта твоя работа гораздо интересней, чем работа ректора! – заявил Дима, повиснув и раскачиваясь на папиной согнутой руке. – И монстров ты до этого видел и мне показывал, и даже диссертацию по ним писал! Не стань ты ректором, Макс бы тебя точно своим работником сделал!
– Да уж, Макс… – задумчиво протянул папа. – Но Макса теперь нет, а нынешний Шэф очень недоволен твоим поведением, и кто теперь перед ним извиняться должен, а?
Дима сразу же надулся и оставался таким всю дорогу по катакомбам до спрятанного среди них лифта на крышу (этот лифт был главным секретом университета – никто о нём не знал, кроме параэкологов, бывавших в катакомбах, и вёл он не просто на крышу – а в астрономическую обсерваторию, в которой и был кабинет глав местных параэкологов). Дима обожал эту папину работу и обожал в ней всё! То, чем они занимались, было увлекательно и интересно, люди, которые этим занимались, были очень круты и интересны, резиденция была крута и интересна, катакомбы… Единственное, что среди параэкологов не любил ― так это нынешнего Шэфа.
Но вот они приехали внутрь обсерватории Шэфа и Дима почувствовал сильный укол совести ― он уже не первый раз стоял вот так вместе с папой. Папа взял сына за руку и крепко сжал её, показывая, что тому не о чем беспокоится, прежде чем постучал и они вошли.
Внутри всё оставалось прежним, как при Еве и Максе ― все полки были заставлены книгами и диковинными трофеями из дальних стран и увлекательных приключений: отколотый угол Розетского камня, без которого Британское сообщество до сих пор не может его дорасшифровать,