л не только страх. Я посмотрел на свои руки, в темноте невозможно было ничего четко разобрать, но я чувствовал, что у меня все руки в крови. За два квартала до этого я выкинул нож в урну. Не помню, как он у меня оказался, почему я окровавлен, сделал это я или со мной, но страх гонит меня по улицам города. Я бегу и понимаю, что это истинное наслаждение – упиваться страхом, подпитываться им, наслаждаться.
В холодном поту я просыпаюсь. Сердце колотится неимоверно быстро. Уже неделю мне снятся кошмары, где я весь перемазан в крови и бегу по улицам города. С каждым сном я знаю, что преследователи все ближе. Еще немного, и они меня догонят. И тогда я буду по-настоящему счастлив, потому что эта игра закончится.
Я посмотрел в окно. Тяжелые капли дождя с грохотом падали на железный козырек, с каждым ударом задевая все струны моих натянутых нервов. Дождь лил уже три дня без остановки, и многие начинали шутить про потоп, Ноя и кару божью. Одни начинали бояться, другие зарабатывали на зонтиках, я же относился ни к кому из них просто потому, что мне было все равно. Льет дождь или светит солнце – моя жизнь от этого не изменится. Будильник прозвенит в 7:00, я встану, включу кофе-машину, сделаю ровно шесть бутербродов с ветчиной, разложу их по пакетам и пойду будить семью. Дальше работа, магазин, дом. В выходные – боулинг с соседом. Нужно не забыть попросить его отдать газонокосилку, но все как-то неудобно.
– Адам! – голос жены вывел меня из задумчивости. – Где мой бутерброд с арахисовым маслом?
Черт, сделать бутерброды всем детям и забыть про один единственный для жены – нехорошее начало дня.
– Сейчас будет готов, дорогая.
В кухню вошла Лора в толстом махровом халате с не менее толстым полотенцем, обмотанным вокруг головы. Она сдернула его и запрокинула голову, растрясая спутанные волосы по плечам. Когда-то это заводило меня, но сейчас больше вызывало желание дать ей расческу.
– Вот, – я протянул тарелку с тостом, густо обмазанным ореховой пастой.
– Много, – жена взяла тост и обмакнула палец в стекающую с него пасту, – я же просила тебя делать ровно столько, чтобы можно было съесть за один раз.
– Прости, – я подошел и чмокнул жену в макушку. Она отмахнулась от меня, но тут же подставила жирные от пасты губы для поцелуя. – Где Оливия?
Я быстро вернулся к кухонному столу, протер его тряпкой и стал складывать бумажные пакеты. Наверху послышалась возня и, толкая друг друга, с лестницы спустились дочь и сын.
– Быстро ешьте и собирайтесь, иначе опоздаете в школу, а ваш папа на работу, – поторопила их Лора.
Оливия подбежала к холодильнику, достала огромную бутылку молока, поставила на стол и стала откручивать крышку. Маркус уже притащил две тарелки и насыпал в них хлопья. Держа двумя руками бутылку, Оливия стала наклонять ее над тарелкой. Но бутылка оказалась сильнее шестилетней девочки и потянула ее за собой. С чавканьем на пол упали оба. Оливия смешно барахталась, разводя руками по растекшемуся молоку. Маркус сначала замер, а потом во весь голос стал смеяться, за что тут же получил оплеуху от матери.
– Это не смешно, Маркус. А ты, Оливия, безрукая девчонка, не можешь поднять бутылку – не берись.
– Успокойся, – я поднял дочь на ноги и оценил размер ущерба.
Молоко продолжало волнами выплескиваться из бутылки, полкухни было залито, а одежда Оливии была полностью мокрая. Дочь вытирала мокрыми руками липкую юбочку, на глазах начали появляться слезы.
– Сделаем так, ты найдешь новую одежду, а я пока вытру пол, хорошо? А потом я сделаю тебе сэндвич с ветчиной, салатом и яйцом.
– И соленым огурчиком? – глаза ее просохли и появился интерес.
– И соленым огурчиком, – подмигнул я дочери.
– Не вздумай кидать одежду на пол в комнате. Я убирать за тобой не собираюсь!
– Я помню, где корзина для белья, – огрызнулась Оливия, пробегая мимо матери.
Собрав тряпкой все молоко с пола, я быстро нарезал ветчину и соорудил детям бутерброды. Оливия прибежала в чистом платье и в свитере, одетом задом наперед. Я поймал ее на бегу, поставил на барный стул, вытянул руки из свитера и перевернул его прямо на ней. Она взвизгнула и обняла меня за шею.
– Спасибо, папочка. А где мой бутерброд? – я протянул ей два куска булки с ветчиной. – Ты обещал огурчик, – губки ее в момент надулись.
– Отец не обязан помнить обо всех твоих хотелках. Надо – возьми, – подала голос Лора.
Я сделал жест фокусника и из-за уха Оливии достал огурец. Она захлопала в ладоши, схватила и откусила половину. Тоже я проделал с Маркусом, только у него вытащил шоколадку.
– А теперь быстро в машину, – я подхватил портфели и мешки с формой.
Дети убежали вперед, открыв дверь настежь. Я повернулся к Лоре.
– Сегодня пятница, – она наливала сок в стакан и даже не повернулась в мою сторону, – я бы хотел приехать чуть позже.
– Помню я, твой боулинг с Раулем. Когда заберешь детей из школы, съездите в магазин, у нас закончились чипсы.
– Булка,