с изумлением смотрела на препирающихся и толкающихся родителей и ничего не понимала. Прежде они так никогда себя не вели. Можно, конечно, было предположить, что эта их перебранка – шуточная. Но при этом их лица оставались совершенно серьезными, а тычки, отпускаемые друг другу, становились все сильнее.
Алена переводила взгляд с папы на маму и обратно, и смутное беспокойство зарождалось в ее душе. Но тут, прервав непривычную семейную сцену, раздался звонок у входной двери. Родители замерли и посмотрели друг на друга, а Алена поспешила в прихожую и открыла дверь. На пороге стоял человек в длинном кожаном плаще и широкополой шляпе. Глаза его были прикрыты большими солнцезащитными очками, тонкие бледные губы растянула широкая любезная улыбка.
– Прошу прощения . Я не ошибся? Это квартира Арлановых?
– Да, – ответила слегка опешившая Алена, выжидающе глядя на незнакомца.
Было в его облике что-то неприятное, мрачное и даже зловещее. То ли это черная одежда создавала такое впечатление, то ли зеленовато-землистый цвет лица неожиданного посетителя.
– Ну, тогда ты, должно быть, Алена. А я могу видеть твоего папу? О, уже вижу.
Как раз в этот момент папа появился в прихожей и человек шагнул мимо Алены прямо ему навстречу, расставив в стороны руки.
– Алексей! Ну наконец-то! Сколько лет, сколько зим!
Папа с не меньшим чем Алена изумлением и растерянностью смотрел на гостя. А тот, между тем, подойдя к папе, заключил его в объятия и, похлопывая по спине, продолжал приговаривать:
– Рад, чертовски рад тебя видеть. Ты, как я посмотрю, ну ничуть не изменился, чего обо мне, к сожалению, сказать нельзя.
Он немного отстранился и, не разжимая объятий, посмотрел в папино удивленное лицо.
– Алексей! Да ты, я вижу, не узнаешь старого друга.
Незнакомец повернул голову к Алене и с грустью произнес:
– И вот с этим склеротиком мы вместе налетали не одну тысячу километров. А теперь он даже не хочет признать своего второго пилота. Ну, что скажешь?
Алена только пожала плечами, а в папиных глазах удивление сменилось тенью какой-то догадки.
– Впрочем, я тебя понимаю и не обижаюсь, – продолжал незваный гость, опять обращаясь к папе. При этом он печально склонил голову.
– Сейчас меня и в самом деле узнать нелегко. Авария… Взрыв… Тяжелые ожоги… То, что я сейчас стою здесь, это просто чудо. Врачи, профессора поставили на мне крест. А я – вот он, живехонький!
– Зиновий? – неуверенно произнес папа, ощупывая глазами лицо гостя.
– Зиновий Зуварович собственной персоной, – тяжело вздохнул тот и снял шляпу, обнажив совершенно лысый, зеленоватый морщинистый череп.
– Зиновий! – папино лицо прояснилось, и он хлопнул гостя по плечу. – Неужели это ты? А до меня дошли слухи, что ты погиб.
– Значит, буду долго жить.
– Но это же здорово! Конечно, ты уже не тот красавец, что был раньше. Но главное – ты жив! Алена, разреши представить тебе моего лучшего друга по летному училищу Зиновия Зуваровича.
– Зиновий, а это – моя дочь Алена.
– Я