только к вечеру, когда подруга появилась на пороге. Вихрем влетев в дом, она задорно зазвенела пакетом, подняв его в воздух, и громко воскликнула:
– Девичник! Лобастая, только не говори, что забыла!
– Забыла, – не стала спорить Света. – Но это не значит, что откажусь.
– Только попробуй! Руслан остался с Игорем, это уже повод выпить!
С Инной не всегда было легко. Порой она пёрла напролом, не обращая внимание на возражения, и всегда делала только то, что хочет. Иногда Света завидовала ей, по-доброму, но всё же завидовала: лёгкости, с которой она шагает по жизни, невзирая на препятствия. Инне всегда всё давалось просто, проблемы решались по щелчку пальцев, с лица не сходила обворожительная улыбка. Сейчас рядом с ней Свете казалось, что она – мешок с камнями, серый, пыльный, одиноко стоящий в углу. Поэтому первые же слова, которые она произнесла, когда Света замолчала, удивили настолько, что на время онемел язык.
– Как же я вам завидую.
– Что?
Они сидели на веранде, закутавшись в пледы, и попивали вино. Неспешно – первые три бутылки приговорили, даже не заметив, пока Света рассказывала о крахе своей семейной жизни.
– Завидую я тебе, Лобастая, – тихо, задумчиво сказала Инна, положив подбородок на колени. Сумерки давно скрыли цветущую вишню у забора, но ветер заносил на деревянный настил розовые лепестки, и те собирались у ног мягкими волнами. – Всегда завидовала. У вас в семье так много… – она покрутила пальцами в воздухе, подыскивая слово, – огня. Я не про страсть сейчас говорю, или не только про страсть.
– Какая страсть, – махнула рукой Света. – Я, кажется, уже забыла, когда он до меня дотрагивался.
– Огонь, Свет, – повторила Инна, усмехаясь. – Даже сейчас вы ругаетесь, потому что любите друг друга. Когда не любят, не пытаются сделать больно, просто молча уходят. Когда всё равно, тебе просто всё равно.
– Ты так говоришь, будто Руслан тебя не любит.
– Не знаю. У нас дома всегда… тихо.
– Прости, но я плохо представляю ругающегося Руслана. – Света невольно улыбнулась. – Он такой спокойный.
– Спокойный. Слишком спокойный. Иногда мне кажется, что я вышла замуж за робота.
Света уставилась на неё, распахнув глаза: впервые слышала, чтобы Инна говорила что-нибудь подобное. Уж у неё-то точно всё было в порядке. Или всё-таки нет?..
– Знаешь, я ведь надеялась, что смогу его изменить, – горечь так и сочилась из неё, терпкая, застоявшаяся. – Думала: ничего страшного, что я, расшевелить его не смогу? Но это предел, Свет. Понимаешь, его эмоции, всё, что он показывает на людях – это действительно его предел. Можешь себе представить, каково это – жить с человеком, который толком не умеет выражать свои чувства? И даже не стремится это делать.
Глухо застонав, Инна уронила лицо в ладони и с силой сжала виски. Неразборчиво пробормотала:
– Как же мне хочется стереть с его лица эту улыбочку, ты бы только знала! Пусть бы хоть раз голос повысил, хоть раз приревновал… – Резко выпрямившись, она воскликнула: – Такое ощущение, что ему вообще на всё плевать!
– Инна…
– Что?