про секс с Аллой знала. Она к этому относилась совершенно спокойно – и Роману следовало бы! Неужели так сложно понять?
– Он приехал сюда, чтобы наказывать меня своим угрюмым молчанием, – заявил Лев. – Роман прекрасно знает, как меня это бесит.
– А ты не бесись, – назидательно произнесла Дашка. – Сделай вид, что его здесь нет, это не так уж сложно, он к тебе не лезет.
Лев только раздраженно закатил глаза. Как можно не понимать таких примитивных вещей? Ему и не нужно, чтобы Роман к нему лез. Достаточно знать, что брат здесь – и все, прощай, хорошее настроение.
Он держался сколько мог, надеялся на лучшее целую неделю. Ну а потом, в очередной раз увидев брата в кафе, понял: хватит. Нет смысла притворяться, что все в порядке, в эту игру он с детства проигрывал. Он и сейчас уже извелся, а Роман сидит тут, читает что-то с планшета, кофе потягивает… Какого черта вообще?
Решив, что вытерпел достаточно и почти дослужился до звания мученика, Лев подсел за столик к брату. Роман оторвался от планшета, но ничего не сказал, только смотрел со знакомым презрением.
– Так и будешь меня игнорировать? – поинтересовался Лев. Прозвучало вполне спокойно и уверенно, уже хорошо.
– Что тебе надо?
– Чтобы мы обсудили то, что случилось, если тебе это нужно, или вообще забыли.
– Мне не нужно.
– Значит, забудем?
– И что дальше? – устало поинтересовался Роман. – Обнимемся? Поплачем друг у друга на плече? Ты затаишься до следующей возможности устроить мелкую пакость?
– Это была не мелкая пакость!
– Ты планировал крупную?
– Я планировал тебе помочь, – указал Лев. – Показать, что ей нельзя доверять! Слушай, ну ты же ее даже не любил… Я помню тот день, ты ж не в ярости был, ты, по-моему, даже ржал чуть-чуть…
– Я не ржал, – невозмутимо возразил Роман. – Но и священного гнева не испытывал. Потому что только ты представляешь мир кадрами из фильма, а то и мультика. Страшная измена, красивая картинка, преданный брат – молния пронзает чистое небо. Так это в твоем воображении обычно происходит? Я же обнаружил в своей постели невразумительный комок потных конечностей, из которого доносилось какое-то бульканье и похрюкивание. Реальность не кинематографична.
Лев, который за секунду до этого собирался сделать глоток кофе, так и замер с кружкой у рта, шокированный таким подходом, не знающий, что ответить.
Роман же, несмотря на всю абсурдность ситуации, едва сдержал улыбку, прикидывая, выкатятся у брата глаза от возмущения или все-таки удержатся в орбитах. Он прекрасно знал, что Лев склонен драматизировать все без исключения. У каждого поступка, даже самого банального, он искал скрытый смысл, желательно – героический. И каждую сцену он прорисовывал в своем воображении с правильными цветами и светом, возможно, с фоновой музыкой.
А тут его спустили с небес на землю. Это получилось бы совсем уж смешно, если бы не неприятное, ноющее чувство в груди, неизменно возвращавшееся вместе с воспоминаниями