ворчать! – сказал Морис и обнял мать за талию. У него были такие же мелкие правильные черты лица, как у сестры, такие же близко посаженные глазки, однако Черри старательно красила ресницы, делая их на добрых шесть тонов темнее, чем волосы, а у Мориса они имели натуральный песочный цвет. Он носил маленькие усики и время от времени грозился отпустить бороду. В настоящий момент в его голове зрела решительная идея: бросить карьеру юриста и заняться политикой. Он надеялся, что тетушка проникнется и профинансирует его изменившиеся планы, однако до сих пор не нашел в ней желаемой поддержки.
– Я бы хотел поговорить с тобой, Рейчел, – сказал Морис.
– Чуть позже, – устало бросила Рейчел Трехерн.
– Ты разминулась с Космо, – сообщила Мейбел Уодлоу. – Он был в Ледлингтоне – с кем-то там встречался – и заехал к нам на чай. А, еще звонила Элла. Спросила, можно ли ей привезти на ланч подругу, ты ее знаешь, это миссис Барбер, у которой она сейчас остановилась. Они приезжали на машине миссис Барбер. Подумайте, у всех собственные автомобили! Не понимаю, откуда только деньги берут? – По тону миссис Уодлоу чувствовалось: она воспринимает это как личное оскорбление.
Рейчел мысленно порадовалась, что не застала миссис Барбер. Эта дама была одержима собственным благочестием и вечно пичкала окружающих рассказами о своих добрых делах. Но, как оказалось, ее радость была преждевременной. Элла Компертон собиралась завтра к ланчу перебраться из коттеджа миссис Барбер в Уинклифф-Эдж, и миссис Барбер вызвалась ее привезти. На ланч она остаться не сможет, но все-таки обозначится здесь. Таким образом, совсем избежать встречи с занудливой дамочкой не удастся. Впрочем, можно отправиться по магазинам или уйти гулять с Ньюзелем. А кстати, где Ньюзель?
Она подошла к лестнице, и в этот момент со ступенек кубарем, высунув язык, скатилась черно-рыжая такса. Пес с заливистым лаем подбежал к хозяйке, ткнулся носом в любимую ногу и пронзительно взвизгнул. Рейчел протянула руку, чтобы его успокоить. Он ласково куснул руку, тихо зарычал, опять взвизгнул и, стянув перчатку, побежал впереди, держа добычу в зубах.
– Не представляю, как Рейчел выносит эту шумную шавку! – охнула Мейбел Уодлоу, прижимая ладонь к виску. – О боже, вы только послушайте, как он тявкает! Морис, я рада, что ты остаешься. Нет, Черри, не делай такую кислую мину, это совершенно бесполезно. Я знаю: на меня никто не обращает внимания, но послушайся хотя бы отца. Эрнест, скажи Черри, что все уже решено и им придется остаться. А сейчас давайте-ка все отправимся по своим комнатам и переоденемся к обеду.
Черри Уодлоу посмотрела в другой конец холла, где Ричард Трехерн читал письмо, и со смехом сказала:
– Ричард не останется. Отвезешь меня в город, Дики? Ты же у нас не робкого десятка.
Ричард Трехерн поднял глаза. Это был темноволосый, крепко сложенный молодой человек в очках. Даже лучший друг не назвал бы его красавцем, а когда Ричард хмурился, как сейчас, то выглядел даже устрашающе. Однако у него был весьма приятный голос.
– Черри,