на льду, она плюхнулась на четвереньки и ухватилась за перила – только это ее и спасло. С собакой на руках я была бы совершенно беспомощна. Может, насмерть я и не разбилась бы, но наверняка получила бы серьезные увечья. Горничная – местная девушка, спокойная и слегка глуповатая. Она объяснила, что натерла лестницу как обычно. – Рейчел Трехерн невесело усмехнулась. – Признаться, она никогда не отличалась излишним рвением.
– А когда вы сами поднимались по этой лестнице? И когда по ней ходили другие люди?
– Насколько я знаю, после полудня лестницей никто не пользовался. Я не хотела устраивать шум, поэтому не стала задавать вопросы. На тот момент в доме гостили все мои родственники. Я сидела у себя в комнате, писала письма. Моя сестра отдыхала. Девушки гуляли в саду. Остальные разъехались кто куда. Я вымыла Ньюзеля в половине пятого. Вряд ли после трех часов кто-то поднимался или спускался по этой лестнице.
– За это время можно было легко натереть три ступеньки, – заметила мисс Сильвер.
Рейчел Трехерн промолчала, но после короткой паузы продолжила свой рассказ:
– Я бы не придала этому значения, если бы не письма. Я изо всех сил старалась не думать о проклятых ступеньках, но в голову сами собой лезли разные мысли. Понимаете, горничная натирает лестницу до завтрака, и если бы она была такой скользкой весь день, то до половины пятого на ней обязательно кто-нибудь поскользнулся бы. Но если ее натерли днем, когда по дому никто не ходил, значит, это сделали нарочно, для того чтобы кто-то упал. После тех анонимок у меня невольно возникло ощущение, что поскользнуться на лестнице должна была именно я. Эта мысль не дает мне покоя.
– Вы можете сказать, какой полировкой натерли ступеньки?
– Да, могу. Это новое средство, называется «Глассо». Экономка купила его на пробу, но я бы не хотела, чтобы им натирали полы: они становятся слишком скользкими.
Во время очередной паузы мисс Сильвер отложила свое вязанье и что-то записала в тетрадке с блестящей обложкой.
– Это все? – спросила женщина-детектив.
– Нет… не все! – вскричала Рейчел Трехерн, отнимая руку от глаз.
Мисс Сильвер тихо кашлянула.
– Тогда продолжайте, прошу вас. Мне будет гораздо легче, если вы не станете прерывать свой рассказ. Что же случилось после?
– Примерно неделю все было спокойно. А потом Луиза Барнет обнаружила в моей комнате пылающие занавески. Она сбила пламя; пожар не нанес большого вреда, но… он явно не возник случайно. В комнате нет источников открытого огня, и шторы не могли загореться сами по себе. Мне вряд ли грозила серьезная опасность, но после всего, что произошло раньше, это оказалось не слишком приятно.
Спицы мисс Сильвер громко щелкнули.
– Пожар – это всегда неприятно, – объявила она.
Мисс Трехерн откинулась на спинку стула.
– Но самое страшное случилось четыре дня назад. Именно поэтому я и пришла сюда, только я сомневалась, что смогу вам все рассказать. Это так гадко… –