свои драконьи… Понял?
– Понял, – ответил он. – Может, хватит меня бить?
Виктор поводил веником туда-сюда, гоняя воздух по спине Гарри, и он добавил:
– А хотя, давай еще. Даже приятно.
После бани Виктор окатил его чистой водой, и Гарри, сев на лавку, прислонился к стене, блаженно прикрыв глаза.
– Хорошо, – выдохнул он.
Во всем теле была абсолютная легкость, как будто он мог взлететь прямо сейчас и без всяких крыльев.
– А то, – довольно усмехнулся Виктор. – Крепкий ты, Шпифонтейн. Может, и правда дракон.
– Это не подлежит никакому сомнению, – поднял Гарри указательный палец.
– Чего ж твои крылья не открываются, – задумался он. – Может, это как с парашютом?
– С каким парашютом? – не понял Гарри.
– Высоты не хватает, – пояснил Виктор, наливая ему еще магического зелья. – Просто не успевают раскрыться.
– Хм, – Гарри почесал подбородок. – В этом что-то есть.
– Вэдэвэ плохого не посоветует, – подмигнул ему Виктор и стукнул своим стаканом об его. – Ну, за парашют.
Голоса я услышала издалека.
– Полковнику никтоооо не пишет, – басом тянул Виктор.
– Полковника никтоооо… – вторил ему Гарри.
– Дай сюда свою балалайку, – сердито перебил Виктор, и струны лютни жалобно тренькнули. – Фальшивишь, салага.
Свернув с тропинки, ведущей к таверне, я направилась к храму, откуда и доносилась песня. Уже вечерело, и на небе появились первые звезды. Стрекотали сверчки, а от правой Лоханки доносился лягушачий хор.
Резкие аккорды заглушили сверчков, и даже лягушки затихли.
– Вот так, понял? – спросил Виктор.
– Лютню отдай, – жалобно попросил Франтик, который, кажется, чуть не плакал.
Я обогнула кустарник и вышла к храму.
– Что вы тут делаете? – требовательно спросила я, и струна лютни, жалобно взвизгнув, порвалась.
Франтик выхватил лютню из рук Виктора и прижал ее к груди, баюкая как ребенка.
– Мы тут это… – подозрительно замялся Гарри.
– Все нормально, Катюха, – заверил меня Виктор. – Шпифонтейн, оказывается, и правда дракон. Сейчас запустим его – и как полетит…
– Куда ты его запускать собрался? – спросила я, потихоньку зверея.
– Не куда, а откуда, – наябедничал мне Франтик, на всякий случай отступив ко мне поближе и спрятавшись за моей спиной. – С колокольни.
– Что? – ахнула я и уперла руки в бока. – Значит, сперва ты его побил, а теперь собрался скинуть с колокольни? Ты в своем уме?
Виктор виновато улыбнулся, а потом толкнул локтем Гарри.
– Правда, она очень милая, когда злится?
– Правда, – с готовностью согласился Гарри. – Франциск, давай звени, мне нравится эта песня. Или лучше ту, про группу крови. Пожелай мне удачи, Кэти, – пропел он и потянул на себя дверь колокольни.
Я быстро закрыла ее, прислонившись спиной и загораживая проход.
– Только через мой труп! – заявила я.
Гарри