огромным практическим опытом, семь лет рассказывали ему с высоких кафедр и непосредственно в оббитых подушками отсеках – "Как это работает" и "А вот ещё, смотрите, такой случай", или: "Сейчас мы войдём в палату и вы сами у него спросите".
Для нас так и осталось неизвестным, чем же первые годы с 1990 по 1993 занимался в Канаде Толик, кроме того что жил/встречался с балериной – беглянкой Большого театра, писал небольшие не найденные нами эссе о Канаде и развозил пиццу на подержанном автомобиле. Нам неведомо чем он отличился, что за три года не вписался в окружающий мир, и его таки депортировали, и почему пришлось менять фамилию ("личность"– со слов самого героя) для исполнения "иммиграция на "бис"": "Смотрите, как я умею!".
Возможно, его стремление именно забраться "в чужой огород" на пособие, а не взращивать свой сад, это – схема из сватовского- бирюковского детства, когда семья жила в квартире – горожанами среди деревенек и частных усадьб. И главным детским успехом было "нарвать яблок в чужом саду". Если нарвал, то значит – день успешно состоялся!
Поэтому мы очень сомневаемся, что Настя была прямо первой крупной его добычей. И вообще слово "добыча" уместно ли? Честнее просто "жертва", ведь "добыча" предполагает пользу добытчику, а не "стоптать и пойти дальше".
Вот был ли затронут грязью знаменитый профессор Чуприков, когда через месяц работы у него Толик объявил, что тот забрал его наработки? Хорошо, что масштабы личностей были настолько не сопоставимы, что это так и осталось шумом, производимым мелким котёнком, который скребётся обратно к мамочке домой: "Пустите к молочку".
Правда, тут существует ещё версия, что и не брал Толика с собой знаменитый профессор, перебираясь на высокую должность, ведь рядом были его ученики "покруче", с наработками побольше, чем тетрадка интерна, который прогуливал первые пары, потому что хотелось спать. Ведь мест, как всегда в жизни, ограничено, а за перспективы хватаются многие, создавая тяжёлую, изматывающую конкуренцию переполненной утренней маршрутки, когда всем обязательно надо на работу, "жизнь – борьба".
Настя сочла наш труд допустимым. Каждый имеет право чем-нибудь заниматься. Вот мы изучаем житие Толика. Почему нет?
О найденных нами и несколько отретушированных (Ну, как отретушированных? Знаки препинания, орфография – на наш взгляд, небольшие комментарии…) беседах Толика с Ваней Ваниным Настя отозвалась очень лестно для нас: "Мне очень понравилось. Вообще, сложилось такое впечатление, что он сам с собой в этой беседе общался. Ваня Ванин – возможно вторая личность Толика."
Мы уверили её, что и сами так думали, но на нашу радость – Ваня таки есть в природе, жив-здоров, на связь к нам вышел, но его имя так и осталось в полной неизвестности, и сегодня он возможно уже "Петя Петушков".
*******
Итак, Житие Толика Бурлакова, который вне Украины предпочитал называться Джоном, который изменил личность на Возников, рассказанное нам обладательницей его первого свидетельства о смерти – первой законной