он. – Клиффорд Венкинс. Очень рад познакомиться.
Бегающие глаза, рубленый южноафриканский акцент. Лет сорока. Не преуспевающий – и никогда преуспевающим не будет. Он говорил слишком громко, держался чуточку фамильярно, с потугами на добросердечность – тот тип людей, который я переношу хуже всего.
Я со всей возможной вежливостью отцепил его от своего рукава.
– Очень любезно с вашей стороны приехать меня встречать, – сказал я. Лучше бы он не приезжал.
– Ну, как же мы могли не встретить Эдварда Линкольна!
Он нервно хохотнул. И чего он так суетится? В качестве менеджера он должен встречаться с известными актерами чуть ли не каждый день…
– Машина там!
Он принялся пятиться боком впереди меня, точно краб, растопырив руки, как будто расчищал путь. Хотя народу вокруг было совсем не так много.
Я шел за ним, помахивая своим чемоданчиком и изо всех сил стараясь делать вид, будто его навязчивые знаки внимания доставляют мне удовольствие.
– Тут недалеко, – беспокойно сказал он, заискивающе заглядывая мне в глаза.
– Чудесно, – ответил я.
В здании аэропорта стояла группка человек в десять. Ну да, конечно… Их костюмы и позы с головой выдавали представителей прессы. Я совсем не удивился, когда при нашем появлении толпа ощетинилась фотокамерами и диктофонами.
– Мистер Линкольн, что вы думаете о Южной Африке?
– Эй, Линк, ну-ка, улыбочку!
– А правда ли, что…
– Нашим читателям хотелось бы знать ваше мнение о…
– Улыбнитесь, пожалуйста…
Я старался не замедлять шага, но они обступили нас со всех сторон. Я улыбнулся всем и никому и принялся давать стандартные ответы вроде: «Мне тут нравится. Я здесь в первый раз. Да, мне очень хотелось здесь побывать». В конце концов нам удалось выбраться на свежий воздух.
У Клиффорда Венкинса выступил пот на лбу, хотя здесь, на высоте шести тысяч футов над уровнем моря, было довольно прохладно, несмотря на яркое солнце.
– Извините, – сказал он. – Они бы все равно явились…
– Удивительно, откуда они узнали день и час моего прибытия! Я ведь заказал билет только вчера утром.
– Э-э… да… – проблеял он.
– Полагаю, они всегда готовы обеспечить популярность тем, кто вам нужен, – заметил я.
– О да, конечно! – радостно согласился он.
Я улыбнулся ему. Трудно винить его за то, что он использовал меня в качестве платы за былые и будущие услуги. Я знал, что моя нелюбовь к интервью многим кажется странной. Во многих странах, если не позволишь прессе подоить себя, тебя обольют грязью с головы до ног. Южноафриканцы – еще джентльмены…
Венкинс вытер лоб влажной ладонью и сказал:
– Позвольте, я возьму ваш чемодан!
Я покачал головой:
– Он не тяжелый.
К тому же я был гораздо выше его.
Мы шли через автостоянку к его машине. Я в первый раз вдыхал неповторимые запахи Африки. Смесь густых сладких ароматов, чуть отдающая затхлостью.