науки, беречь его надо, для будущих поколений… Может и не будет никаких поколений, отравят игиги всех фосфорным газом, как год назад, на площади. Тогда, правда, всего лишь десяток наших было, не больше, и все разбежались, когда газ из фонтана пошел вместо водички.
Нужно вернуться на Землю, – понял Виктор, – и не для того, чтобы шкуру свою потрепанную спасти, а для того, чтобы… Он не знал, для чего, но придумал бы. Там ведь все свои будут, там можно такую бучу поднять, что у игигов поджилки затрясутся, как у трясогузок перед ружейным дулом.
– Борис Натанович…
– Да есть, сынок, в брюхе у Страуса. Я сейчас принесу.
– Работает?
– А то как же.
Варшавски подошел лениво. По пути кинул взгляд на Мэри, сложный такой по наполненности чувств. Все там было: и забота, и тревога, и обещание, и отчаянье. А потом к Виктору подошел:
– Что задумал, студент?
– Замочим «гостей» и улетим на главную базу. Всех убью, паскуд, мне бы только транспорт раздобыть.
Долго он смотрел в глаза Стефана. Было в них что-то рыбье. Вроде мужик надежный, никогда не подводил, а иногда казалось, сейчас возьмет и свалит, а тебя подыхать бросит. Впрочем, об этом думать не хотелось. Нужна была полная концентрация, а Философ мешал, потому Виктор вспылил:
– Чего ты меня глазами сверлишь? Других вариантов нет?
– Нет, – как-то он так улыбался, что глаза становились другие и сразу хотелось ему верить, – я с тобой, ты же знаешь. Лучше делать глупые вещи, чем ничего не делать.
– Да почему глупые?! Этот профессорский агрегат огромных тварей с ног валил, а игиги тощие и немощные.
– Хорошо, я буду готов помочь. А если их много прибудет?
– Не знаю…
Виктор еще больше разозлился. Вот не надо этого: а вдруг то, да вдруг это! Должен быть шанс у всех, тем более у тех, кто несправедливо загнан в жопу мира. Все гладко пройдет, они свалят на матушку-Землю и там уже будет другая песня. Если он верить перестанет, так и жить незачем. Обещал же он вернуться за Тритоном, – значит, вернется, да и на могилу отца надо сходить. Заждалась Земля своих героев.
Все обернулись разом: прибыли «волшебники на голубом вертолете». Бесшумно так тарелка села, только чуть накренилась, одна нога в болоте увязла. Черт бы их подрал, как раз на таких никто и летать не умел.
Одно дело, – наш родной звездолет, там все как в ракете, еще в школе учили, да и Макс – спец по межзвездникам. А это – тьфу, гадость инопланетная: ни штурвала, ни приборной доски, только шлемы какие-то свисают. Так и были бы шлемы, как в «кисках», старых русских шаттлах, так нет же, фигня какая-то, усы выпускает, усы эти в башку вживляются и как-то там программу скачивают, куда лететь.
Помнится, профессор хвалил, говорил, передовая технология, мол, надо ее к нам внедрять, чтобы не отставать от незваных пришельцев. Да только где там внедрять, тут бы выжить от «прелестей» этой самой технологии. Пыль от тарелки поднялась, потом огоньки по диску побежали, узоры нарисовали, видимо