взглядов, хотя свою жизнь иначе, как в центре внимания, не представляет. Сам он не знакомится, зачем утруждать себя. Будешь ехать с ним в одном вагоне, например, стоя напротив, он сделает вид, что не замечает тебя. Взглянешь на него, и по выражению лица поймешь, он думает – „Ну вот, опять“. У него всегда много девушек, он иной раз и не успевает пообщаться с ними всеми, но ни одна его сердце не задевает. Создается впечатление, что его глаза горят холодным огнем, он притягивает, но никогда не греет».
Мне казалось, что за этот год я прожила сотню жизней. Я только что заметила: началась зима, метель на улице, а мне тепло и хорошо. Я помню, была осень, солнце сквозь желтые листья, шуршание под ногами, свежесть прохладного утра, а девять дней назад я еще купалась, точнее, окуналась в пруду. Я помню, было, лето, или оно осталось и мне только кажется, что ушло. Я отдыхала на скалистом солнечном побережье Хорватии, умирала от жары при плюс тридцати в тени без ветра. Море касалось моего тела, я плавала в этом году значительно лучше, чем раньше. Видимо, благодаря занятиям повысилась выносливость; помню вкусное мороженое и прогулки с мамой теплыми вечерами. Экскурсии по всяким достопримечательностям я не очень люблю, больше мне понравилось лететь на яхте по волнам, сквозь ветер сильный, стену брызг, между высоких берегов и скал со стаей чаек по бокам.
И была тишина. Ветра пронесся вой, шелест листвы над головой. И нарушил он молчание, и слово его прозвучало. К тому моменту, когда Марс написал мне следующее письмо, прошло полтора года. Он похвастался тем, что число его девушек перевалило за сотню. Мне было неприятно от этой мысли. Безнравственность в любом ее проявлении угнетала меня.
Мы снова погрузились в философию. Оба за это время многое переосмыслили. Марс стал задумываться о новых парадоксах и постулатах жизни, искать ориентиры, его пытливый ум жаждал неизвестных граней, наверное, это удел всякого, кому стукнуло двадцать лет или около того.
На одно из его писем я ответила:
«Ты действительно так глуп, или притворяешься наивным? Похоже, ты очень запутался в своих рассуждениях. Ты говоришь, „Бог создал человека“, „Я живу по принципу Я – Бог“. Не следует ли из этого, что ты не только признаешь существование бога, но и существование божественных принципов? И если одновременно ты полагаешь, что бога нет, может, ты также отрицаешь и наличие собственной жизни? Между прочим, давно хотела увидеть бога во плоти. Интересно, уж не ты ли создашь более совершенного человека, который бы не ошибался на своем пути? Поначалу, когда мы еще были знакомы только по письмам, мне казалось, мы могли бы общаться друг с другом нормально, по-дружески. Мне даже жаль, что я ошиблась, хотя и испытываю к тебе симпатию».
Марс писал в ответ:
«На это могу сказать тебе одно: когда я в первый раз тебя увидел… Точнее, после нашей первой встречи… Нет, не так. Когда первая наша встреча осталась позади, я много думал о тебе. Даже некоторое время был влюблен в тебя. Но потом