дожидаясь ответа остолбеневшей девушки, Василий по-отцовски чмокнул ее в лоб на прощание и ушел тревожно озираясь по сторонам: в их городе и у стен могли быть уши…
Вокзал Усть-Ажурска давно не действовал, но товарная станция принимала время от времени составы из земель бензиновых баронов, что доставляли в город драгоценное топливо.
В тот вечер на станции как раз дымил паровоз, готовящийся возвращаться в Бухару с пустыми цистернами и усть-ажурской древесиной. Помимо товарных вагонов, цистерн и пары платформ с пулеметами, к паровозу были прицеплены две теплушки. Одна предназначалась для бригады поезда, другая – для немногочисленных пассажиров. Брат Василия, участливо выслушавший девушку, сумел договориться, чтобы бухарцы взяли Настю на поезд, и в тот же вечер она покинула свой родной город.
Паровоз шел на юг уже вторую неделю. Миновали, на максимальной скорости, выставив на крыши автоматчиков Вологду, прошли неспокойные руины Ярославля, что внимательно провожали их взглядом окон немногих уцелевших панельных многоэтажек, обогнули по широкой дуге темную, мертвую Москву озаряемую теперь лишь зеленоватыми сияниями ночного неба, что появились над ней после Войны.
Шли с трудом. Воду для котлов брать еще удавалось, получая ее на восстановленных после Войны станциях, – с топливом же было совсем худо. Именно поэтому паровоз частенько вставал у заброшенных поселков и деревень, а пассажиры вместе с железнодорожниками вооружались пилами, ломами и топорами, разбирая оставленные хозяевами дома, выворачивая заборы, загружая паровоз сломанной мебелью, разбитыми стульями и шкафами, из которых прямо на пол вываливались книги, посуда и прочая утварь.
Настя была только рада этой изнурительной работе: она позволяла отвлечься и перестать думать обо всем, что как глыба льда, больно и без предупреждения, свалилось на нее, разрушив всю ее жизнь. Если всю первую ночь она просто проревела в старую, желтую от времени подушку, то в остальные ночи у нее просто не было сил, чтобы о чем-то думать. Поэтому она снова и снова бралась налитыми свинцом руками за топор и наравне с попутчиками рубила дерево для ненасытной паровозной топки, давая поезду одолевать километр за километром.
Однажды во время такой стоянки не стало двух пассажиров, ребят-геологов, что ехали в Бухару разведывать нефтяные месторождения. Просто в один момент из дома, куда парни зашли наломать мебель, раздался крик, а, когда вооруженные винтовками железнодорожники вбежали в дом, все уже кончилось, и от пассажиров осталась только лужа крови, тянущаяся через весь дом к раскрытому подвальному люку.
Проверять не стали. Под полом хрипело, ворочалось и клокотало что-то столь большое, что люди просто тихо вышли, побоявшись даже кинуть в подпол пару гранат. Закончилось все тем, что железнодорожники прибили на забор перед домом доску, оставив масляной краской краткое предупреждение для следующих бригад, и спешно приказали грузиться на поезд. Когда паровоз тронулся, о двух геологах