внутрь.
– Остап, ты куда? Ты в порядке?
Внутри этой дыры очень темно и не видно никакого движения. Остап не отвечает, словно в очередной раз проверяя мои нервы на прочность.
– Остап! – повышаю голос. Ответа нет, и я почти взрываюсь: – Знаешь, это совсем не смешно! Думаешь, я полезу проверять, всё ли с тобой в порядке? Нет, не полезу! Просто уйду отсюда и вернусь на урок! Ты меня понял?
Носы моих кед у самого края чёрной пропасти. Взгляд устремлён вниз, и я всё ещё жду, что Остап мне ответит.
Но он не отвечает. И не появляется. Охватившее меня поначалу волнение теперь напоминает панику.
Может, с ним, и правда, что-то случилось?
Возможно, он упал… И ударился головой… И теперь ему нужная моя помощь.
Чёрт!
Стягиваю пиджак с плеч. Отвернувшись от ямы, бросаю его к куртке Остапа. И не успеваю я вновь посмотреть на дыру в полу, как мои щиколотки обхватывают сильные пальцы.
От неожиданности начинаю визжать и вырываться. Оступаюсь и заваливаюсь вперёд, прямиком в яму. И лишь каким-то чудом не расшибаю голову о дощатый пол, свалившись прямо в руки Войного. Поймав меня, он прижимает моё обмякшее тело к своей груди.
– Ты, кстати, чертовски лёгкая снежинка, – ухмыляется. – Не снежинка, а пушинка.
Его лицо в паре сантиметров от моего. И от его самоуверенной улыбки внутри меня всё переворачивается и встаёт с ног на голову.
Убить его мало! Притащил в зал вместо урока. Прыгнул в дыру. Напугал меня. А потом чуть не покалечил! Ведь я могла упасть не так удачно.
– Ненавижу! – тихо шиплю ему в лицо.
Улыбка Войнова становится ещё шире. Он сокращает расстояние между нашими лицами. Опустив взгляд на его губы, я завороженно смотрю на то, как они приближаются к моим.
Я должна оттолкнуть парня. Спрыгнуть с его рук. Да и вообще держаться от него подальше!
Однако моё тело словно оцепенело. И я могу лишь наблюдать за его губами. Они подбираются так близко, что почти касаются моих.
Он меня поцелует?
Зачем он решил поцеловать меня?
Почему меня?
Затаив дыхание, я отчего-то вдруг жду этот поцелуй вопреки своим же логическим рассуждениям…
Первый в моей жизни…
Войнов тяжело вздыхает, опаляя горячим дыханием мои губы, и медленно качает головой.
– Ты уже почти влюблена в меня, снежинка, – говорит он очень тихо.
А потом резко отстраняется и отпускает меня…
Ну, конечно, я в него не влюбилась…
Да это просто смешно!
Правда, я не смеюсь… Мои ноги онемели, щёки пылают пуще прежнего.
Обняв себя за плечи, отхожу как можно дальше от Остапа. Неловко переминаясь с ноги на ногу, пытаюсь разглядеть пространство вокруг. На самом деле на расстоянии вытянутой руки уже ничего не видно. И мне бы надо держаться поближе к Войнову, пока он вновь меня не напугал, выпрыгнув из темноты… Но гордость не позволяет даже заговорить первой.
– Пошли, снежинка, – зовёт Остап, и я оборачиваюсь.
Сероглазый