кровью.
Человек, который сотворил это зверство, стоял в мокром поту и смотрел, как его сосед испустил последний издох.
– Эй-эй, спокойно! – попытался утихомирить его Крис. Мы вскочили со своих мест и, вытащив мечи, уставились на безумца. Тот водил по воздуху носом, пытаясь что-то вынюхать. Его движения казались неустойчивыми, диковатыми.
– В трактире – «обреченный»! – закричал управляющий, и безумец резко опрокинув свой стол, набросился на него. Разбил на ходу пузатую бутылку рома и опасной расколотой стороной замахнулся на мужчину. Откуда ни возьмись, появилась Ал, и на лету, вытащив с ножен меч, одним ударом отбила с рук остатки бутылки, ставшие оружием в руках бесчинника. Тот, извергнув из горла глухой рык, позабыв об управляющем, набросился на Ал.
Крис попытался вмешаться. Но худенькая и хрупкая наемница со всей силой оттолкнула его в грудь, от чего тот с грохотом приземлился на пол. Убедившись, что Крис удачно приземлился, неспешно повернула голову на «обреченного» и сделала шаг вперед.
– Я тебя не боюсь! – прошипел напавший, безумными глазами смотря на девушку, пытаясь понять, кем она является. Беззастенчиво облизал свои губы и добавил, широко улыбаясь и являя кривые и потемневшие зубы. – Он доберется и до тебя! Будь уверена!
Ал еще мгновение смотрела на этого помешанного, а потом замахнулась мечом и с невозмутимым равнодушием и хладнокровием расправилась с ним, украсив пол закусочной в багровый цвет.
Немногочисленные посетители застыли на месте. Кто-то сорвался к выходу, не оборачиваясь, а кто-то просто уставился на Ал. Крис лежал на полу и оттуда с недоумением наблюдал за происходящим. На шум выбежал Грувер, на ходу застегивая ремень на штанах, а за ним выбежала та самая барышня, поправляя рубаху и подбирая свои каштановые волосы.
– Что за…, – застыл Грувер, переводя взгляд то на Ала, то на тела в крови. На что девушка лишь вытерла лезвие об одежду убитого и со словами:
– «Доброго всем сна», – отправилась вверх по лестнице в свою комнату, оставив за собой в воздухе непонимание и замешательство.
Ал
«Сучий выродок», – рука твердо сжимала кулак, но желание продолжать вершить правосудие или бесчинство, как ни странно отсутствовало. Было ли это влияние Кратаегуса, не знаю. Но, если именно из-за этой сушеной ягодки не свечу глазами, то я искренне благодарна Авде. Стою и смотрю в маленькое зеркальце, что отдала мне все та же сердобольная служанка и тихо радуюсь, что моя суть не проявилась перед всеми.
Дверь в мою комнату резко раскрылась, и порог переступил светлоглазый. Наверняка он рассчитывал выбить деревянное полотно одним ударом, но я намеренно не заперла его, заранее зная, что ко мне заявятся для выяснения случившегося. Но заявились не все, а только Брас.
Я мельком взглянула на его сосредоточенное и нахмуренное лицо и показательно отвернулась к нему спиной.
– Я знаю кто ты, – начал он.
– Не трудно догадаться, – спокойно ответила я, убирая зеркальце на место. «Черт,