Аарон Т. Бек

Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия


Скачать книгу

практического опыта, обычно мы имеем дело с преступниками или просто совершающими неподобающие действия лицами мужского пола. В предыдущих главах, повествующих о зле, злобе, злости, гневе, я в большей степени основываюсь на моем опыте работы с пациентами-женщинами, поскольку именно они составляли значительную часть в нашей клинической практике. Кроме того, следует отметить, что глава 8, где описаны отношения интимного свойства, в некоторой мере базируется на персонажах и концепциях, взятых из глав 2 и 3 книги «Любви никогда не бывает достаточно» (Love Is Never Enough).

      Введение

      Можно сказать, что мой подход к решению социальных проблем и проблем межличностных взаимоотношений основывается на моей работе в области психотерапии. В прошлые годы – почти четыре десятилетия назад – я осуществил ряд наблюдений, которые перевернули мое понимание и кардинально изменили подходы к лечению психиатрических проблем моих пациентов. Во время классических психотерапевтических сеансов с ними я почти случайно обнаружил, что они ничего не говорят о некоторых своих мыслях, возникающих у них в качестве свободных ассоциаций. Хотя и убеждены (и я верю в это), что строго придерживаются важнейшего и обязательного правила, требующего раскрытия и проговаривания всего того, что возникает у них в голове во время терапевтического процесса. Так вот, я открыл для себя тот факт, что некоторые критически важные мысли остаются на периферии их сознания. Мои пациенты вряд ли сами осознавали и понимали всю ценность этих мыслей. И уж точно на них не концентрировались. Я основывался на регулярных наблюдениях, и у меня возникло подозрение, что возникновению и переживанию эмоций или психологических импульсов, как правило, предшествовали такие мысли.

      Постаравшись сделать так, чтобы пациент сосредоточивался на этих мыслях, я осознал, что они помогают объяснить разные эмоциональные переживания более понятно, чем с помощью абстрактных психоаналитических интерпретаций, которые я практиковал до сих пор. Например, молодая женщина в процессе терапии оказалась в состоянии осознанно задать себе вопрос «А я его утомляю?» ДО ТОГО, как у нее возникали всплески тревожности. У другого пациента появлялись соображения типа «Терапия не способна мне помочь. Становится все хуже и хуже» ПЕРЕД ТЕМ, как он впадал в грусть и печаль. В каждом таком примере прослеживалась логичная и правдоподобная связь между мыслями и чувствами, ощущениями. Я использовал простой метод, чтобы уловить эти мимолетные и автоматически проскальзывавшие мысли. Когда пациент начинал выглядеть опечаленным или встревоженным либо даже сам говорил, что ощущает себя подобным образом, я спрашивал: «Что происходит у вас в голове в данный момент?» Это приводило к тому, что пациент учился быстро переключать внимание на такие мысли, и становилось ясно, что они – эти мысли – ответственны за возникавшие чувства.

      Сосредоточение внимания на мыслях дало большой объем информации, послуживший некой базой данных для объяснения не только эмоций пациента, но и других психологических проявлений. Например, я обнаружил, что пациенты постоянно следили как за своим поведением, так