– Я чуть сощурился и скользнул взглядом по ее затянутым в комбинезон ногам. – А вы будете проверять пределы всех возможностей?
Она поймала мой взгляд, и на ее губах тоже мелькнула тень улыбки.
– Если ты имеешь в виду проверку сексуальных возможностей, то с нее, наверное, лучше начать, – заявила Ирина, глядя мне прямо в глаза. – В противном случае, все остальные приборы зашкалит. От тебя просто воздух трещит.
Мы не стали больше болтать, а сразу приступили к первому тесту. Чуть утомившись, перешли к другим, время от времени возвращаясь к первому, и часика через три полная медицинская карта уполномоченного исполнителя Егора Смороды была, с грехом пополам, составлена. Мы с Ириной притащили на кромку бассейна с сурдокамерой две кушетки, сдвинули их и еще немного повалялись.
– Начало службы меня вполне устраивает, – заявил я.
– Не обольщайся, – ответила Ирина, глядя на блеск воды в лучах осветителей. – Даже будучи только врачом, я иногда жалею, что ввязалась в эту круговерть с Институтом.
– Доктору-то о чем жалеть? – удивился я.
– Ты бы видел, в каком состоянии иногда привозят агентов и исполнителей… В армейском госпитале мне такое и в кошмарах не снилось.
– Бред… – Я обнял ее за шею и посмотрел прямо в глаза. – Ир, этого быть не может. Ты хочешь сказать, что ваши агенты и исполнители на заданиях в городе получают физические повреждения, которые, с точки зрения медик-мастера, страшнее боевых ранений?
– Да. И нередко.
– Но почему никто ничего не знает? Нет, Ир, я верю, верю, не кривись! Просто хочу понять. Чтобы получить повреждения, надо попасть в заварушку. Но о заварушке, случись она в городе, моментально узнают все.
– Откуда?
– Что значит «откуда»? – поразился я. – А свидетели, а полиция?
– Смешной ты…
– Да обхохочешься…
– Не обижайся. – Она потрепала меня по волосам. – Просто ты еще не влился в наши реалии.
– Ну так помогай.
– Дело в том, что никаких свидетелей нет и быть не может. Ни обывателей, ни полиции.
– Не понял… – с интересом протянул я.
– Ты разве не заметил, сколько свидетелей было при нападении на патруль, когда тебя освобождали сегодня?
– Нисколько, – тихо ответил я.
– Вот именно! – Ирина с торжеством подняла вверх указательный палец. – И так всегда.
– Что значит всегда?
– Мы умеем изменять статистические вероятности событий в нужную нам сторону. То есть любое более или менее вероятное событие мы можем сделать вероятным на сто процентов, если оно нам необходимо, или невероятным вообще, если не хотим такого исхода.
– Ты серьезно? – удивился я.
– Да. Это нечто вроде вероятностного щита. Если нам не нужны свидетели, их не будет. События сложатся так, что всем в это время надо будет находиться в других местах или смотреть в другую сторону.
– И как вы это делаете? Волшебной палочкой? – Я не сдержал усмешки.
– Нет. Специальным