хотя и очень неохотно.
– Очень живая картинка соперничества, не так ли? – подметил Аллейн. – Вот такая предыстория этого события. Уже три часа. Фокс, полагаю, мы не станем дожидаться наступления утра. У нас будет еще одна бессонная ночь. Это помещение должно быть очень тщательно осмотрено. Завтра у нас выдастся тяжелый день. Ропер, если хотите, ложитесь спать. Кто-нибудь сможет сменить вас завтра в семь.
– Вы будете проводить здесь обыск, сэр?
– Да.
– Если вы, конечно, не возражаете, я мог бы быть полезен.
– Обязательно. Фокс и Томпсон должны убедиться, чтобы мы ничего не упустили в гримуборных и комнате отдыха. Бейли, можете взять Ропера с собой на сцену. Внимательно обследуйте каждый дюйм. Я начну с проверки зала, если закончу раньше, то присоединюсь к вам.
– Вы ищете что-то конкретное? – поинтересовался Найджел.
– Нет. Займусь мелочами. Поищу детали от «Игрушки для бездельников», например. Или водяной пистолет.
– Не забудьте про детские комиксы, которые могут здесь лежать, – добавил Фокс.
– Бедняжки, – прокомментировал Басгейт. – Обратно в детство. Здесь есть телефон?
– В одной из уборных, – ответил Аллейн. – Но надо звонить через добавочный номер.
– Тогда я позвоню в офис из кафе. В перерыве успею написать целый рассказ.
Он вытащил блокнот и расположился за столом на сцене.
Расследование полиции – это, по большому счету, дело монотонное. Нет ничего утомительнее поиска улик. Половина жизни детективов проходит за разглядыванием множества скучных деталей. Не найдя там ничего важного, надо возвращать их на место. Аллейн приступил к своему расследованию у входной двери. Он медленно, как черепаха, полз по пыльным полам, между рядами скамеек. Инспектор был весь в грязи, замерз и не вдыхал ничего, кроме пыли. Но он не мог позволить себе думать о чем-то своем, о предстоящей свадьбе и о том, что сейчас он по-настоящему счастлив. Дело в том, что когда детектив отвлекается на личные проблемы, он упускает, может быть, единственный шанс, посланный ему судьбой. Сержант Ропер бубнил не переставая. С равными промежутками часы на стене отмеряли течение времени. Мисс Кампанула, постепенно коченевшая, лежала за красной байковой ширмой. А Найджел Басгейт описывал ее смерть умелым журналистским языком.
Аллейн обследовал все скамейки и стулья и, включив фонарик, лег на пол в углу. Вскоре он издал тихое восклицание. Журналист оторвался от статьи, и Бейли, у которого в руках было оторванное сиденье стула, заслонил глаза от света и пристально посмотрел в сторону инспектора.
Аллейн теперь стоял слева от сцены. Между указательным и большим пальцем он держал маленький блестящий предмет. Его левая бровь была приподнята от удивления, а губы поджаты от беззвучного свиста.
– Есть улов, сэр? – поинтересовался Бейли.
– Да, пожалуй, так, сержант.
Инспектор подошел к пианино.
– Смотрите.
Бейли и Найджел приблизились