фиксировать их, запоминать и передавать своим сородичам в виде всеми понимаемых звуков и знаков. И если мы вспомним один из основных тезисов Античности, то язык был необходим для того, чтобы «спасать» и сохранять эти смыслы. Потому что внове явленная в наше сознание мысль нуждается в «спасении», потому как она, не будучи еще зафиксированной, может достаточно легко «улетучиться» из сознания и забыться. Только облечение ее в «хитиновый покров» знаков, символов, слов и предложений может не только спасти ее от забвения, но и сохранить в нашей памяти.
Как видим, в отсутствии даже одной из этих способностей – иррационального мышления, мышления логического и языка (речи) – теряется сам смысл возникновения разумного существа вместе с его способностью генерировать новые идеи. Я не настаиваю на том, что именно таким был порядок возникновения у человека способности креативно мыслить. Но то, что без внедренной в мозг (интеллект) человека способности время от времени (в случае нарождающейся нужды в чем-либо новом) генерировать идеи развитие человеческого сообщества было бы крайне замедленным (если вообще не возможным) – вот это не вызывает у меня каких-либо сомнений.
И наконец, зададимся последним вопросом, почему именно речь должна была выйти не передний план выражения смысла внове явленной идеи? Скорее всего, потому, что смысл любой идеи, формируемый ее структурой и функциональными связями между элементами этой структуры, весьма обширен и не однороден – он включает в себя и комплекс объектов-сущих, и свойства их, и взаимосвязи между ними, и порядок выражения этого смысла во времени, и много чего другого. И все это, во-первых, должно было иметь наименования, а во-вторых, эти наименования должны быть сдублированы с звуко-речевым произношением этих наименований с целью передачи (изложения) сообщения своим сородичам на некотором расстоянии друг от друга (в процессе общения). Вот почему для выражения порядка изложения взаимосвязей между сущими какой-либо идеи был необходим уже достаточно развитый язык (речь), а не просто жестикуляция, хотя бы и совмещенная с гортанными звуками. Именно речь, то есть последовательность произношения слов-наименований вносит порядок и определенность в излагаемый смысл. И, конечно же, анатомическое строение голосового аппарата к моменту возникновения членораздельной речи постепенно эволюционировало в процессе постоянных попыток выражать не только свои эмоции, но и логически связанные мысли посредством артикуляции голосового аппарата при межличностном общении.
Более того, как мне представляется, возникновение способности генерировать идеи не только спровоцировало возникновение развитого языка (из-за крайней, бытийственной, нужды в нем), но и инициировало «лавинообразное» его развитие и распространение. Потому что способность создавать идеи и относительно быстро реализовывать их смыслы приносила весьма существенные выгоды не только творцам идей, но и всему сообществу причастному к данному процессу. Ведь претворение