то. Из чего ты такие выводы делаешь?
– Ну как из чего! например, она вообще не выпускает телефон из рук, в ванную, в туалет с собой, спать ложится – на тумбочке рядом лежит и постоянно там чего то пишет – смотрит, пишет – смотрит, потом смотрит-пишет и при этом улыбается… ну иногда хмурится, видно, что она там живет, в нем, в телефоне, мне кажется она забывает про то, что она в реале, что вокруг не виртуал, а здесь я – физический причем, Сашка, Аделька, сидим за столом, все в каше измазаны, а ей по барабану – она в телефоне и месседжи – блинк, блинк, блинк. Спрашиваю – что пишут? Отвечает – это уведомления, спам, запрос кошелька на пруф.. Она бля.., – сказал Серега и запнулся уставившись на Костика. Он сам удивился вслух сказанной характеристике своей любимой жены, и ведь действительно любимой. Просто он так много об этом думал, что когда опять начинал думать об измене Светланы, мысли его несли с каждой секундой все выше и сильнее, они опережали речь и вот уже вырвалось! Мозг постепенно, но неумолимо и быстро превращался в закипающий котел! Взгляд приобретал черты взгляда психически ненормального. Стоп! но может все не так… Возьми себя в руки и помести в рамки! Не паникуй.
– Ты знаешь, я тоже и в ванную и в сортир с телефоном, и я не бля..! – Поскрипывая своим смешком проговорил медленно Костик. – Это еще ничего не значит!
– Ну Кокос! У тебя кошелек, повышение-понижение, танчики.. у нее этого ничего нет. Для нее бл… тво это игра.– Сергей возбужденно переживал то, о чем говорил, все это очень близко его сердцу.– Новый, загадочный, да если еще харизматичный мужик вот ее игрушка, и реал и виртуал, и все на свете. И разгадка этого мужика, этой двухногой, твою мать, загадки – расчленение его на сексуальные и эмоциональные составляющие, вот ее игра, вот ее и онлайн и оффлайн, и танчики, и нфтишки и дэфифишки, и ничего интереснее нет! Ты бы видел ее глаза, когда она в процессе! Когда она внутри процедуры этой разгадки!! Горят и светятся!! А этот язык, облизывающий губы, едва заметным движением, знаешь, кончиком так… Я это знаю, сам все проходил, был расчленен когда-то. Она меня в свое время разложила – мама не горюй! Взяла своими пальчиками и по полочкам все расставила – здесь улыбнусь, здесь раздражусь, здесь поругаюсь, а здесь задорного секса, да еще где-нибудь на грани, знаешь! На эскалаторе в метро вечером, или в туалетике «Биренштрассе», а в машине, на заднем сиденье, вообще бесчисленно, и дергает тебя за… за… – подбирал слово Серега, не замечая как повышает голос, – за что то здесь внутри тебя, за струнки, и вот я уже как та крыса из сказки, а потом, бац, облом – разрешила уравнение, разгадала загадку – и все – неинтересен, до свидания, – Заводился дальше Серега.
– Ну тихо, тихо, че разорался то! Все они такие, доверия нет вообще никому!
Опять пауза, Костик, не зная, что сказать, медленно выдохнул, взял коньяк и медленно налил в две стопочки до половинки, это что бы успокоить Серегу и растянуть