Дэн глянул на часы в попытках сосредоточиться и сделать так, чтобы их стрелки никуда не разбегались. Эль его нехило взял. – Уже, кстати, через пару часов наступит. А что?
Дастин промычал и попросил:
– Приходи в среду. Где-то… к восьми. Сам всё увидишь. Сам на всё посмотришь.
Дэн охотно согласился. Такого поворота событий он совсем не ожидал.
– Ладно, нечего за столом о всяком дерьме трепаться, – подытожил Дастин. – Надеюсь, с этим я помог тебе разобраться, пока что. Доживём до среды, а там яснее будет. Если что, я тебя наберу. Будем связь держать. Кстати, а у меня номер твой остался-то? Продиктуй, я посмотрю. – Дэн напомнил цифры и Дастин отметил: – Да, остался.
– А твоего у меня нет. Это я точно знаю. Так что скинь гудок, запишу.
– Ага. Готово. Так что там с личкой-то?
– Тогда готовься, это будет до самой ночи.
– Плеснуть ещё эля?
– Пока нет. Мне нужно отойти, – шлёпнул Дэн по стойке. – История будет длинная, а твой чудесный эль просится наружу.
– Прямо и налево, если не забыл.
Парень отблагодарил и слез с табуретки. Несмотря на всё её удобство, ноги всё же затекли, как и спина.
Вокруг шумело веселье: постояльцы и просто случайные гости отдыхали за столиками, смеялись, шутили. Из колонок с разных краёв помещения доносился заводящий буги. Кто-то заметил разминающего спину Дэна и между делом поднял рюмку, мол, твоё здоровье, друг, за твою спину. Позитив и радушие – самая главная отличительная черта этого бара. Дэн улыбнулся и в ответ махнул рукой, направившись по нужному адресу: прямо и налево.
Его пошатывало. Интересно, сколько градусов в этом чудеснейшем эле? Неважно. Так или иначе – неважно. Время проходит слишком хорошо, чтобы задумываться о таких мелочах. Жить нужно на полную.
Дэн зашёл в туалет и задвинул щеколду. Его окружили интересные плакаты с надписями на чешском, что-то про пиво. На одной картинке, изображённой на стене за унитазом, с крайне удивлёнными выражениями на лицах пестрели в распрекрасных летних платьях две мадам: одна блондинка, другая брюнетка, и обе нарисованы всё в том же стиле пин-ап.
– Ну привет, девочки, – усмехнувшись, пробормотал Дэн. – Опять подглядываете?
Вокруг витал приятный лимонный аромат свежести. Унитаз же сиял белоснежной чистотой, как и кафель вокруг. Идиллия. То ли уборщицы действуют на ура, то ли посетители отнимают у них работу, ведя себя по достоинству аккуратно и воспитанно. Дэн последовал примеру остальных.
Затем он обратился к умывальнику и, мо́я руки с муссом из дозатора, взглянул на себя в зеркало.
Сильно же он изменился. Уже, получается, второй раз поменял облик. Но если в первый раз, в октябре, он пошёл на это осознанно, то в этот раз – просто забив на себя большущий гвоздь.
Щетина, что обильно пробивалась на точёном юношеском лице, не сбривалась уже долгое время, что привело к размытию некогда чётких линий подбородка и скул. Образ волевого бунтаря стёрся. Теперь