лошадь вышла ночью из конюшни и, открыв дверь, очутилась в сарае. При виде ее пантера сломала клетку и выскочила на волю… Вы еще ответите за несчастья, которые могут от этого произойти! – прибавил угрожающим голосом укротитель. – Я подвергнусь смертельной опасности, загоняя зверя в клетку.
– Но лошадь-то моя… спасите мою лошадь! – продолжал с отчаянием умолять Дагобер.
Предсказатель скрылся.
Рев зверей и крики Дагобера подняли на ноги всех слуг постоялого двора. Повсюду мелькали огоньки, раскрывались окна, и вскоре на двор сбежались слуги с фонарями в руках. Они окружили солдата и старались узнать, что происходит.
– Там моя лошадь… а один из зверей этого мерзавца вырвался из клетки! – кричал Дагобер, продолжая трясти дверь.
При этих словах служители, и так уже напуганные ревом, в панике бросились прочь, чтобы предупредить хозяина.
Легко себе представить, какое мучительное волнение испытывал Дагобер, ожидая, пока откроется дверь.
Бледный, задыхающийся, он прислушивался, прижав ухо к замку.
Мало-помалу рев стих… Слышно было только глухое ворчание, затем раздалось резкое, отрывистое приказание Предсказателя:
– Смерть… сюда… Смерть!
Ночь была так темна, что солдат не заметил, как Голиаф прополз по черепичной крыше и влез на чердак через окно.
Вскоре ворота гостиницы снова открылись. Появился хозяин с ружьем в руках в сопровождении нескольких слуг. Он осторожно продвигался вперед. Сопровождавшие его были вооружены кто вилами, кто палками.
– Что здесь происходит? – спросил хозяин, подходя к Дагоберу. – Что за шум в моей гостинице? Черт бы побрал вас всех – и укротителей зверей, и олухов, не умеющих как следует привязать лошадь… Если ваша скотина ранена, тем хуже для вас… Это научит вас быть внимательнее.
Не обращая внимания на упреки, солдат продолжал прислушиваться к тому, что происходило в сарае, и махнул рукой, чтобы ему не мешали. Вдруг послышался свирепый рев зверя и страшный крик Морока. Затем пантера жалобно завыла.
– Вы виновник этого несчастья! – закричал перепуганный хозяин. – Слышали крик? Быть может, Морок опасно ранен…
Дагобер хотел ответить, как вдруг дверь распахнулась, и Голиаф показался на пороге.
– Можно войти, – сказал он, – опасности больше нет.
Внутренность зверинца представляла мрачное зрелище.
Морок, бледный, едва скрывая под внешним спокойствием волнение, стоял на коленях у клетки пантеры и горячо молился, о чем можно было судить по жестам и движению губ. При виде хозяина и слуг он поднялся с торжественным возгласом:
– Благодарю тебя, Господи, что Ты даровал мне силу и помог еще раз победить!
И, скрестив руки на груди с гордым и повелительным видом, он, казалось, торжествовал победу над пантерой, которая, лежа на полу своей клетки, испускала жалобный вой. Зрители, не подозревая о кольчуге и латах Морока, приписывали все это страху, внушаемому укротителем зверям, и стояли пораженные могуществом и неустрашимостью