ухаживаете, вы не более чем рядовой воздыхатель, а что если вы оставите молодых девушек и обратите внимание на вдов…
– Вдов? – переспросил барон де Мерье. – Что я выигрываю от того, что меня знает весь Париж.
– Во-первых, вдова может гораздо опытнее в определенных вопросах, во-вторых ничто не помешает вам познакомиться с ней поближе, заставить оценить себя и привести ее к мысли стать вашей супругой.
После это, князь встал, прошелся по комнате, облокотился на камин и, глядя прямо на барона, спросил:
– Знакома ли вам одна из моих соотечественниц, княгиня Софья Лавизина?
– Да, я встречался с ней: во время торжеств и в театре…
– Как вы ее находите?
– Она же… уродлива.
– Зато у нее есть голова и характер. А ее прекрасные глаза мечут искры…
– А широкий, приплюснутый нос мешает любоваться ими…
– Вы обратили внимание на ее красные губы, на правильно очерченный рот, на прелестные зубы, напоминающие зубы волчицы, готовой укусить…
– Вот именно, готовой укусить, но какое отношение имеет портрет княгини Софьи Лавизиной к вопросу о женитьбе. Ее муж еще слишком молод, для того, чтобы предположить, что она станет вдовой.
Орсилов затянулся сигарой, выпустил в воздух густую струю дыма и небрежно сказал:
– Кто знает, что может случиться. Говорят, здоровье князя очень расстроено… это стало понятно, после десяти лет брака… десяти лет, проведенных рядом с любящей женщиной… наконец, он имеет множество врагов.
– Враги, кто?
– В среде анархистов, которых он жестоко преследовал на родине, открыто выступал против любых мер милосердия и советовал царю Александру II принять против них самые строгие меры. Я знаю, что его жизнь в опасности… поэтому он и скрывается во Франции. Анархисты люди мстительные, рано или поздно они сумеют найти его и здесь.
Говоря это, князь оживлялся все больше, его глаза блестели из-под густо нависших бровей. Барон де Мерье не замечал этой перемены, он думал о пятидесяти миллионах, которые застили ему глаза. Он думал только об этом, и не мог сдержаться:
– Оставим анархистов в покое и вернемся к вопросу, от которого мы отклонились, – сказал он князю Орсилову.
– Мы не отклонились от него ни на минуту, – возразил князь.
– Как? Вы думаете, что…
– Я думаю, что княгиня Лавизина, если так распорядится судьба, станет вдовой и после смерти мужа наследует все его состояние.
– Да!
– Большая часть которого представлена в виде драгоценностей и недвижимости.
– Но, заметил барон, княгиня унаследует состояние только в том случае, если у нее нет детей.
– У нее их нет.
– Что, если князь составил завещание?
– Он сделал это. Ничего удивительного, он любит ее, а она молится на него.
Барон де Мерье встал и, остановившись в двух шагах от князя, Орсилова сказал:
– Значит, в случае смерти князя Лавизина, случившейся вследствие