Я не могу разобраться, что искать. Но пока я не ощущаю непосредственной угрозы.
В стороне Сэдан аж подпрыгивал от нетерпения.
– Так что, мы оставим все это, плюнем на все наши мечты или все-таки рискнем и прихватим с собой немного монет?
Норрек и маг переглянулись. Ни тот, ни другой не видели причин отказываться от разграбления гробницы, особенно когда под самым носом столько заманчивого. Соблазн велик. Но бывалый воин положил конец колебаниям, сделав несколько шагов в глубь главных покоев. И так как Норрека не пронзила карающая молния и не сбил с ног какой-нибудь затаившийся демон, Сэдан и визджерей поспешили за товарищем.
– Здесь их, по меньшей мере, сотни две. – Сэдан перепрыгнул через двух все еще сплетенных в схватке скелетов. – Это не считая тех, кто распался на мелкие кусочки…
– Сэдан, заткни свой рот, а то я это сделаю за тебя…
Шагая среди трупов, Норрек не хотел больше обсуждать ничего, касающееся мертвых охотников за сокровищами. Его все еще беспокоило то, что многих из них постигла насильственная смерть. Но ведь кто-то наверняка выжил. Если так, отчего монеты и прочие богатства остались нетронутыми?
А затем кое-что оторвало его мысли от этих вопросов – внезапное осознание того, что на участке, свободном от гор сокровищ и трупов, в самом конце покоев стоит постамент, к которому ведут созданные самой природой каменные ступени. И, что куда важнее, на этом возвышении лежат бренные останки, все еще облаченные в доспехи.
– Фаузтин… – И как только маг подошел к нему, Норрек указал на постамент и пробормотал: – Что ты думаешь вот об этом?
Вместо ответа Фаузтин сжал тонкие губы и осторожно приблизился к каменной плите. Норрек не отставал.
– Это многое объясняет… – услышал он шепот визджерея. – Это объясняет такое количество конфликтующих магических надписей и знаков силы…
– О чем ты говоришь?
Маг, наконец, посмотрел на товарища:
– Подойди и посмотри сам.
Норрек подошел. Чувство тяжести, навалившееся на ветерана еще раньше, возросло многократно, когда перед опытным бойцом открылось жуткое зрелище.
Лежащий на постаменте человек был военным, по крайней мере, это Норрек мог точно сказать, хотя от одежды мертвеца остались лишь жалкие лоскуты. Кожаные сапоги отличной выделки со свисающими из них обрывками штанов. То, что раньше было шелковой рубахой, едва виднелось из-под внушительного нагрудника, криво лежащего на грудной клетке скелета. Под костяной решеткой чернели куски королевской мантии, закрывающей больше половины каменной плиты. Боевые перчатки и выпуклые наручи, скрепленные ремешками, создавали впечатление, что под ними до сих пор прячутся мускулистые руки; другие, перекрывающие друг друга, пластины оказывали ту же услугу несуществующим плечам. Щитки поножей добились меньшего успеха – они лежали косо, вперемешку с костями, словно что-то потревожило их.
– Видишь? – спросил Фаузтин.
Норрек, не слишком уверенный, что именно маг имеет в виду, неопределенно хмыкнул. Кроме того, что доспехи были какого-то тревожаще-знакомого