положено носить аристократам и темным магам не ниже пятой категории.
Первые щеголяют белыми, либо бежевыми перчатками. Великосветский этикет обязывает, хотя, как считает не замороченный подобными условностям народ, – это больше напоказ, чтобы всем была видна «высшая кровь» некоторых, особо родовитых. Димас Мидель вон как раз посреди леса красуется в бежевых «аристократических» перчатках, ведь он стихийник – светлый, а не темный маг.
Вторым носить темные перчатки вменили в обязанность, чтобы простой люд тоже знал, с кем имеет дело. Обыватели наивно полагают, что перчатки на темном маге предотвращают хищение их душ и жизненной энергии. Три раза «ха»! В классификации магических даров нас, медиумов, отнесли к «серым», давным-давно обобщили с темными и обязали носить черные перчатки. Только от призраков с их тайнами и мерзкими секретами они никак не защищают. Весь этот перчаточный антураж лишь дань традициям и пустое суеверие.
Тем не менее, от перчаток и польза есть – предупреждают, что не стоит испытывать терпение темных магов, которые славятся своей холодностью, необщительностью, саркастичны и мстительны. О медиумах, как и о некромантах, тоже ходят зловещие байки, потому что доподлинно о наших особенностях никто не знает. Даже в нашей магической академии, где серых и темных зачисляют на один факультет темных искусств, четкое разделение.
С некромантами мы встречались исключительно на общих предметах. А специальные занятия проходили отдельно, к некромантам никого не допускали. «Глубоко» темные издревле хранили свои секреты и передавали знания только таким же, отмеченным матушкой Тьмой. Более того, помимо клятвы Дипоната о запрете кражи душ у живых, некроманты давали клятву о неразглашении темных знаний. Видимо, таким образом темное братство защищало себя, ведь в древности многие беды сваливали на темных, с того времени и повелась эта традиция помалкивать что и как.
Димас Мидель слишком пристально меня рассматривал, как коршун следил за каждым движением, его голубые глаза с каким-то непонятным одобрением разгорались все сильнее. Я даже невольно проверила длинную, тщательно расправленную юбку, плотный жакет, который, однако, подчеркивал женственные изгибы моей фигуры. Выпрямилась еще больше, словно палку проглотила, и приподняла подбородок. Нервно заправила прядь волос за ухо, ощущая себя чуть ли не голой без перчаток и шляпки. Хотя ее ношение вне официальных заведений и мероприятий особо не регламентируется.
Наконец Мидель нарушил тишину, тяготившую меня, указал на Дирена, помешивавшего булькающую в котелке кашу:
– Леди Диль…
– Госпожа, – поправила я, вежливо улыбнувшись.
Конечно, приятно, что мой внешний вид не безнадежно испорчен тяжелым путешествием и особенно сегодняшними событиями, но льстить себе тоже незачем.
Напористый блондин, приосанившись, продолжил:
– Я уже представился, Димас Мидель к вашим услугам, младший сын барона Миделя.