там.
– А шрамы на твоей шее – это от рабского ошейника?
– Да.
Хальвар замолчал. Я слышал, как он ворочается, будто пытается тщательно все обдумать. Вдруг он сказал: «Жрать охота», а затем поднялся и принялся расхаживать по берегу. Я слышал, как он плещется у воды, вот он застонал и что-то проглотил.
– Если бы только мы могли заглянуть на хутор там, дальше… Нет, лучше не будем, так безопасней. Завтра утром поплывем дальше. У тебя в лодке есть снасти?
– Да.
– Тогда порыбачим по дороге.
– А куда…
– В Йорвик. Там большой рынок рабов.
Моей первой мыслью было, что это очень кстати, я ведь и сам собирался в Йорвик.
– Я тебе заплачу, – добавил он.
Я промолчал, вдруг сообразив, что с Хальваром туда, пожалуй, отправляться опасно. Его могут узнать. Ведь есть какая-то причина, почему те люди гнали его до самого моря. Должно быть, из-за чего-то, что он натворил.
– Ты собирался куда-то еще?
– Нет…
– Так ты просто плаваешь безо всякой цели?
– Нет, я… Я ищу своего брата.
– Норвежец из Вика? Он постарше тебя?
– Да. На пять лет.
– Ну так он в том возрасте, когда мужчины охотно хватаются за оружие. Так он отправился в поход? А ты поплыл на его поиски?
Я кивнул, хотя было слишком темно, чтобы мужчина у воды смог меня увидеть.
– Может случиться так, что ты найдешь его в Йорвике. Юнцы обычно отправляются туда. – Хальвар почавкал, сплюнул и выругался, песок опять заскрипел, он вернулся на свое место и сел, пробормотав: – Водоросли. Никудышная еда для мужчины.
Похоже, Хальвар попытался найти удобное положение там, за камнями, он застонал, баюкая руку. Наконец все стихло, я забрался в лодку и сел, пытаясь разглядеть что-то над планширем. Спать мне нельзя, я не доверял этому человеку. Но, может, то была неумная мысль, ведь если бы он хотел убить меня, он бы уже это сделал. Накатил сон, тело отяжелело, и я сомкнул веки.
9
Йорвик
Оказалось, что обогнуть Англию не так просто, и времени это занимает больше, чем я предполагал. Кое-где отлив был так силен, что нас тащило назад даже под парусом. Но погода выдалась хорошей, было совсем нехолодно, и по мере того, как мы продвигались на юг, бухточки, где мы устраивались на ночь, становились все теплее. На севере земля была бесплодной, и мы могли укрыться от ветра только на берегу, у скал, а здесь, на юге, увидели лиственные леса, тянущиеся вглубь страны. То был красивый вид: берега казались золотистыми от осенней листвы. По вечерам, вытащив лодку на берег и разведя костер, мы нередко сидели, глядя на воду, на парящих чаек и, если погода выдавалась ветреной, на листья, летящие по ветру. Только изредка мы перебрасывались парой слов. Хальвар держался вызывающе лишь в тот первый вечер, а на следующее утро, когда мы забрались на борт лодки, я вдруг увидел перед собой тихого, задумчивого человека. В кошельке у него были серебряные монеты, он показал мне их. Мне причитались две: одна – за то, что я довезу его до Йорвика, а вторая – за спасение