У Сергея что-то не получается с фотоаппаратом. Я коротко оглядываюсь на него: «Ну, что?!».
– Да, как всегда! – злится тот, – Когда надо – не вытащишь!
Через несколько долгих минут, медведь, наконец решает, что мы ему достаточно попозировали. Отвернувшись от нас, он, шаг за шагом, начинает спокойно подниматься по травяному склону вверх, над нами. Поднявшись с десяток шагов, зверь останавливается и положив морду на своё правое плечо, снова внимательно рассматривает нас…
– Щёлк!
Сергей, наконец, щёлкает своим фотоаппаратом! Это, медведю категорически не нравится. Уже не оглядываясь на нас, он спокойно лезет вверх по крутому склону. В его облике угадывается оскорблённость. Мы не шевелимся, дожидаемся, пока медведь скроется за гребнем…
Теперь, можно действовать и нам! Мы шагаем к месту на склоне, где изначально стоял медведь. Вот! Чёткий отпечаток его передней лапы, на мягкой, весенней почве. Я приседаю на корточки и замеряю ширину отпечатка, рулеткой.
– Десять сантиметров!
– Молодой.
– Ну… Но, уже толстенький! Не голенастый, как велосипед, подросток! Ему три года.
– А, ты заметил? Пока он стоял к нам передом – то был соломенным, грязно-белым, а когда развернулся – то задняя половина туловища, у него – почти чёрная!
– Ну! Конечно, заметил!
В азарте, перебивая друг друга, мы делимся впечатлениями…
Обратно выбираться на смотровую тропу, круто вверх – нам не хочется. Ни от кого не таясь, мы шагаем по проталинам дальше – поперёк поймы, в сторону речки…
Со звенящего водными струями переката Тятиной, свечками, в небо взрываются кряквы! Я не успеваю даже вскинуть бинокль к глазам!
– Кряя! Кряяя! – в панике, голосит утка.
– Кряквы! – запоздало выдыхаю я.
– Пять штук! – опережает меня Казанцев.
– Казанцев! Откуда…
– Записывай! – перебивает тот меня, принимая величественную позу.
– Да, ладно! – отмахиваюсь я, доставая свой дневничок.
Мы проходим ещё немного по снежной равнине поймы вверх по речке и снова выбираемся наверх, на гребень высокого борта речной долины. Отсюда, со смотровой тропы, открывается отличный обзор! Особенно – с площадки над высоченным, почти отвесным обрывом. Здесь мы всегда немного задерживаемся, чтобы посидеть и посмотреть на природу, с высоты этой осыпи. Если что, здесь катиться вниз, до речки – метров двести…
– Карр!.. Карр!
Где-то далеко внизу, в пойме, чуть выше нашего обрыва по речке, лениво каркает ворона. Я медленно веду, на этот звук, круглое поле своего бинокля…
Но вижу лишь серость и сырость ранней весны. Речная пойма… Сейчас – это белые поляны снега с одиночными пауками мощных ив… Вот она, чёрная, извилистая лента речки! С метровыми надувами снега по берегам…
– Карр!.. Карр!
Движение чуть справа привлекает моё внимание! Я навожу бинокль: это орлан-белохвост! В несколько взмахов своих огромных крыльев, он взлетает со снежного