Олег Северюхин

Как изгибали сталь


Скачать книгу

военно-морские звания, названия орденов, стрелковое оружие и его особенности и т. п.

      Мы готовились стать первопроходцами, брали на лодочной станции на прокат прогулочные лодки и больше таскали их по песчаным берегам слияния двух российских рек Вятки и Чепцы, изображая русских моряков. Мы так играли, пока не перевернулись в самом широком месте слияния двух рек. Лодка не потонула, потому что была деревянной, и это нас спасло, так как мы не настолько хорошо умели плавать, чтобы добраться до любого из берегов.

      Больше всего меня огорчило то, что в подаренные отцом старенькие часы «Победа» налилась вода, и я был уверен в том, что они больше ходить не будут. Когда мы обсыхали в доме у одного из друзей, я открыл часы, вылил из них воду и положил их на батарею отопления. Часы высохли и вновь пошли, и я их носил до второго курса училища, пока случайно не разбил при тренировке быстрой посадки в бронетранспортер.

      Нас, мальчишек, всегда тянуло к военным. Маленькое стрельбище конвойной части мы излазили вдоль и поперек. Гильзы, пули со следами нарезов были нашими игрушками. Играли только в войну, и никто не хотел быть немцем. Нашли выход – играли в наших и не наших. Делали деревянные автоматы и почему-то у большинства получались немецкие, те, которые все называли «шмайсеры», хотя на самом деле это были МР-40 (машиненпистоле образца 1940 г.), а не наш «ППШ» (пистолет-пулемет системы Шпагина). Для «ППШ» нужно было делать срез с бревна в виде дискового магазина для патронов, а пацанам трудновато это было сделать. Для «шмайсера» подходил любой деревянный брусок, имитировавший магазин с патронами.

      С деревянным оружием происходило и наше трудовое обучение. Оружие делали сами и брали отцовские инструменты. Иногда рубанком «проезжали» и по гвоздю. Чего только от отца не выслушаешь, но в результате садишься с бруском и ножом и начинаешь стачивать зазубрину. Вот это урок. На всю жизнь хватает. Потом уже начинаешь просить отца учить обращению с инструментами.

      Взрослые были для нас непонятны и говорили странные вещи, не поддающиеся логике. Однажды, году в 1956-м, мы ходили вслед за двумя вооруженными солдатами, охранявшими двух заключенных-электриков. По сегодняшним понятиям конвоиры службу несли небдительно. Дремали, разговаривали с нами, давали подержать оружие. Тяжелый и неудобный был этот «ППШ». Если бы не солдат, то я и поднять его не смог бы, не то, что прицелиться. На наш вопрос, а не убегут ли заключенные, последовал ответ:

      – Это не те заключенные, эти не убегут.

      «Зеки» приятного вида, интеллигентных манер то же сказали что-то странное:

      – Учитесь ребята, станете инженерами и у нас на «зоне» электриками работать будете или станете мастерами зажигалки клепать.

      Спросил об этом у отца и получил по шее за то, что разговаривал с заключенными.

      – Ты что, всю семью погубить хочешь?

      Откуда мне было знать, что в лагерях